– Почем ведерко продаешь?
– Не меньше, чем за бутылку.
– Хорошо берут?
– Если бы… Иной раз полдня протопчешься похмельная, как дурочка, а вечером от безнадеги за четушку сплавишь.
«Вот он, удачный „ключик“, чтобы вызвать „кэгэбэшницу“ на откровенность!» – мелькнула у Кухнина внезапная мысль.
– За сколько прямо сейчас продашь? – спросил он.
– За поллитровку с картинкой «Столица Сибири», – вроде бы неуверенно сказала Борщевская.
– Предлагаю две десятки. Хватит?
Люба поморщилась:
– Неужели из-за недостающего трояка я, как побирушка, буду унижаться с протянутой рукой?..
Кухнин вздохнул:
– Ладно, дам на «Столицу Сибири». Пойдем до моего дома и пересыпем грибы, чтобы освободить твое ведро.
– Толя, на хрена его освобождать?! – обрадовалась Борщевская. – Гони на кон башли и топай домой с ведром. Завтра утречком за ним забегу.
– Нет, давай расквитаемся сегодня.
– А ты меня не кинешь?..
– Я же участковый, а не кидала.
– Черт тебя знает… Нынче все в бандитизме погрязли. В кого ни ткни пальцем, тот и коррупционер.
– Не разводи болтологию, – сухо сказал Кухнин. – Продаешь грибы или нет?
– Продаю! – торопливо ответила Борщевская и, показав на расположенный неподалеку магазин, зачастила: – Айда до моей лечебницы. Купим пузырь антигрустина и похиляем к тебе. Согласен на такой компромисс?
– Согласен.
Воодушевленная неожиданной сделкой, обещающей скорое похмелье, Люба заметно оживилась. Шагая рядом с Кухниным к магазину, она изобразила на синюшном лице кокетливую гримасу и хрипловатым голосом бодро завела:
Раз пошли на дело, выпить захотелось.
Зашли они в роскошный ресторан…
– Ну, затянула блатной шлягер, – усмехнулся Кухнин. – Не о чем поговорить, что ли?
– Мы же с тобой все обговорили. О чем еще базарить…
– Ты в школе сколько классов кончила?
– Думаешь, я помню… Образование у меня выщее-специальное. Четырехгодичный исправительно-трудовой колледж да еще заочная «Академия пуха и пера».
– Не хватает только института юмора и сатиры?
– Под турахом юмор из меня прет, как пена из огнетушителя. А сатиры кругом невпроворот, можно ржать с утра до вечера.
– Другого пистолета в лесопосадке не нашла? – внезапно спросил участковый.
– Какого еще другого?! – удивилась Люба. – У них один шпалер на двоих был.
Стараясь не выказать волнения от на редкость удачной затравки разговора, Кухнин с напускным равнодушием сказал:
– Знаешь, с кем Геннадий Потехин схватился в рукопашной…
– С кем?
– С Русланом Мамаевым.
– Заливаешь?
– Экспертиза установила, что это Руслан сгорел в отцовской избе. И в лесопосадке он же застрелил потехинского кобеля.