– Как полагаешь, Макс, – спросил Виктор, задумчиво глядя на него с крошечного дисплея карманного вычислителя. – Можно ли считать, что у нас наблюдается военное положение?
– А что случилось? – поинтересовался Макс, голова которого была занята совершенно другими вещами.
– Я спросил.
– Да.
– Что да?
– Да, у нас военное положение.
– Великолепно!
– Ты не переутомился? – поинтересовался Макс, предчувствуя уже какой-то неожиданный поворот беседы, что-то фирменное, «от Федора Кузьмича».
– Бинго! – сразу же согласился с ним Виктор.
– А конкретнее?
– Я устал, ты устал, девушки устали… – с наигранной печалью в голосе сообщил Виктор.
– И?
– Я как главнокомандующий, – «Вот оно!» – несу всю полноту власти в условиях военного положения.
– Я рад за тебя, – уже откровенно усмехнулся Макс. – Неси.
– Объявляю привал!
– Что?
– Пикник, – коротко объяснил Виктор. – Завтра, утром, пятьдесят километров к югу от Кидайняй. Я выкатываю «поляну».
Макс не удивился. На самом деле Виктор был прав, им всем необходимо было отдохнуть. Более того, Виктор был не только прав, он, как всегда, оказался на высоте, взяв инициативу на себя.
– Где это? – спросил Макс, в очередной раз восхищаясь непреходящей «железностью» своего друга.
«Как он говорит? – спросил он себя. – Железный мужик? Да, кажется, так».
– Где это?
– Это Литва. Впрочем, не напрягай голову, тебя привезут.
– Литва в Шенгенской зоне? – спросил Макс, с удовольствием предвкушая ответ.
– А хоть бы и нет! – хохотнул Виктор. – Ты что, за визой собрался?
– Нет, разумеется.
– Ну вот и ладушки!
– Что?
– Ничего, в шесть утра тебя подхватит штурмовик… Где?
– Дай подумать, – попросил Макс, лихорадочно вспоминая свой Schedule.[21] – ОК. В шесть двадцать утра по среднеевропейскому времени на восьмидесятом километре шоссе Е пятьдесят восемь: Вена-Братислава.
– Договорились, – ответил Виктор. – Конец связи.
И вот Макс здесь, и все остальные тоже здесь. Кержак, к которому направилась сейчас Лика, обучает Меша и Скиршакса русской народной забаве, причем, судя по выставленной прямо на траву посуде, помогает им в этом нелегком деле не одно только бельгийское пиво. Вика и Ё изредка выныривают в самых неожиданных местах небольшого, сильно заросшего зеленью лесного озера. Макс как раз поймал момент, когда черноволосая головка его Ё показалась среди плавающих по поверхности белых водяных лилий и желтых кувшинок. Мгновенный образ, представший его глазам, был так изысканно красив, что Макс пожалел, что у него нет сейчас с собой ни камеры и никакого другого прибора, способного запечатлеть эту невероятную красоту. Он дождался, пока Ё снова ушла в глубину – беззвучно, без всплеска, как будто растворилась в темной воде – и перевел взгляд дальше, успев, впрочем, увидеть мельком, как взлетает над водой сильное и гибкое тело Вики. Недалеко от берега была развернута «полевая кухня», как изволил выразиться Виктор, с неторопливой сосредоточенностью перемещавшийся сейчас между мангалами и котлами, не мешая, впрочем, поварам, но явно организуя центр композиции. Девочки уже покинули его и веселились сами по себе на противоположной стороне опушки, где наблюдались также его светлость Йёю, Клава, Сиан и великолепная Йфф.