А исполнитель, в свою очередь, заметив огонек недоверия, мелькнувший во взгляде «клиента», с иронией произнес:
— Вы наверняка подумали, откуда мне все это известно? Даже те факты, что не фигурировали в суде? Отвечу. Сегодня, о чем вы наверняка еще не знаете в силу известных причин, споры подобного рода, конфликты, не имеющие перспективы мирного решения, реализуются чаще не профессионалами-одиночками, а соответствующими профильными фирмами. Они заключают договора, принимая на себя заказы подобного рода, и выполняют их. Однако и сами, не желая в последующем становиться «козлами отпущения», оставляют за собой право и возможность проверки тех или иных сведений, которыми оперирует заказчик. Это вызвано тем, что нередко заказчик бывает не совсем, скажем так, чистоплотен, рассчитывая пользоваться услугами беспредельщика-отморозка, как это было прежде. И это обстоятельство дает нам право, — извините за некоторые частности, которые я открываю вам исключительно с одной целью: показать, что у нас все абсолютно прозрачно, — ну да, дает нам право определенного маневра. Как, не станем расшифровывать, произошло и с заказом в вашем случае. Мы не суд, чтобы выносить окончательный вердикт: виновен — не виновен, и не органы охраны правопорядка, мы — деловые люди, не отбрасывающие при этом и — он открыто улыбнулся — несколько ветхозаветный принцип справедливости. К тому же нам импонировало то, что вы повели себя по-мужски: проиграл так проиграл. Не стали обжаловать приговор, не искали снисхождения на зоне. Мы приветствуем такое поведение. Именно по этой причине я и пришел к вам, чтобы предложить встречный вариант. Итак, вы готовы выслушать?..
Щербатенко молчал, медленно, слишком медленно переваривая услышанное.
Да уж, колония никак не способствует развитию пытливости и быстроте мыслительной реакции, — видел посетитель.
— В противном случае я уйду, — и он даже привстал.
— Нет-нет, я слушаю, — спохватился Щербатенко.
— Ну, хорошо. Перевод стрелки, на который мы в данном случае согласны, обойдется вам вот во что…
Посетитель достал из внутреннего кармана куртки авторучку и на краешке газеты, лежащей на столе, быстро написал несколько цифр. Подвинул Щербатенко. Тот прочитал: 500 000. И значок доллара.
— Сумасшедшая сумма… — пробормотал Щербатенко. — Где же я возьму такие деньги? — он безнадежно пожал плечами.
— В Цюрихе, Николай Матвеевич, — доброжелательно подсказал убийца. — Там, куда вы перевели те, последние тринадцать миллионов. На ваши сбережения в швейцарском банке российский дефолт девяносто восьмого года решительно никакого влияния не оказал, верно? Так что не будем скромничать, мы же деловые люди, лишнего нам не надо.