— Меры?.. — Вот теперь адвокат наконец перетрусил по-настоящему.
— Сразу после того как показания ныне покойной Юрковой были получены, прокуратура направила отношение в коллегию адвокатов, членом которой вы являлись… Далее было принято решение приостановить вашу профессиональную деятельность начиная с сегодняшнего дня и вплоть до завершения возобновленного, тоже, к слову сказать, с сегодняшнего дня, следствия по делу Иванова Юрия Григорьевича по кличке Башкир… Заниматься им в дальнейшем будет Генеральная прокуратура — то есть мы… Наконец, последнее. Это, если вы сами еще не догадались, — подписка о невыезде для вас и для гражданина Иванова…
В кабинете повисло молчание. Шахмин словно окаменел на месте, его лицо отливало меловой бледностью.
— Это противозаконно… — пробормотал он наконец. — Я… Я буду жаловаться…
— На здоровье — хоть Президенту, хоть в Евросуд… На сегодня все, — подвел итог Турецкий.
— Но у меня… Как же так — приостановлена?! У меня сейчас два процесса, у меня…
— Еще раз повторяю: действие вашей лицензии приостановлено. — Александр Борисович повысил голос, что делал крайне редко. — Вы проходите в данный момент подозреваемым сразу по двум особо тяжким, гражданин Шахмин, какая уж тут адвокатура?!
— На время Лидиного убийства у меня алиби, так же как и на то, первое… Алиби!..
— Кто же говорит, что вы сделали это собственноручно? В вашем распоряжении был Башкир… Мне что — рассказывать вам, какова его профессия и на кого именно он работает далеко не первый год?
— У вас нет ни единого доказательства! — взвизгнул Шахмин.
— Откуда вы знаете? — уже совсем спокойно усмехнулся Турецкий. — Даже если бы это было так — достаточно вашей лжи насчет якобы шапочного знакомства с Ивановым: чтобы ее опровергнуть, доказательств у нас более чем… Как, кстати, поживает ваш друг детства господин Катальников? А то мы что-то ни единого слова о нем от вас сегодня не слышали… Хотите продолжить наше собеседование?..
— Я… устал, — пробормотал Шахмин.
— Лгать — занятие вообще трудоемкое, — согласно кивнул Александр Борисович. — Так что идите, отдыхайте!
Адвокат плохо помнил, как покинул прокуратуру, предварительно поставив, кажется, не менее десятка своих подписей на различных документах. Опомнился он уже за рулем своей машины — от холода. Первое, что он сделал, — достал мобильный телефон, а не включил двигатель. Но ни один нужный ему абонент Шахмину не ответил.
Номер Катальникова отзывался в пустоту длинными гудками. Башкир оказался «недоступен» — это давало надежду на то, что Юрию удалось успеть на какой-нибудь самолет прямо с утра и отбыть за границу…