– Мой малыш! О, мой малыш!
Франческа проснулась от собственного крика. Какое-то мгновение ей, как всегда, казалось, что кричит кто-то другой, но, когда сон окончательно отступал, Франческа понимала, что это она никогда больше не увидит своего ребенка. И всю жизнь будет винить себя за то, что бросила своего дорогого сыночка.
Но разве это было не к лучшему? Ребенок остался у своего отца, Малькома, совратившего ее дворянина, когда Франческа еще жила у опекуна. Она лишь раз видела ребенка после его рождения, с нежностью и любовью разгладила его волосики и прижалась губами к его лбу; это скорее была горячая молитва, нежели поцелуй. И потом Франческа передала его повитухе. Той самой женщине, которая на следующее утро сказала, что у нее больше не будет детей. «Хорошо хоть сами остались живы», – пояснила повитуха.
Франческа тяжело вздохнула и вновь откинулась на подушки. Она ни о чем не жалела. Сейчас ее сыну уже восемнадцать лет. Он уже мужчина, которого, несомненно, не волнуют ни мать, ни ушедшее детство. Он никогда не узнает, что родился вне брака. А это важнее, чем знать собственную мать… разве нет?
Она вытерла пот, струившийся у нее по лицу, и попробовала вновь заснуть. Не ради того, чтобы снова испытать боль, а для того, чтобы уяснить себе некий нюанс, появившийся в ее вновь и вновь повторяющемся кошмаре. Сегодня во сне появился какой-то таинственный человек с двумя лицами, который хотел отнять у нее что-то столь же дорогое, как и ее сын.
Брюнет, похожий на Дрейка.
Нет, это, конечно же, не Дрейк. Если он и стал бы забирать что-либо, то у Розалинды.
Разволновавшись, Франческа разбудила служанку, спавшую на кровати в углу комнаты. Когда она спустилась вниз, солнце только-только всходило. Розовые лучи пробивались сквозь предрассветную дымку. Услышав голоса и ржание лошадей, она выбежала на крыльцо и увидела Дрейка.
– Скажи Хатберту, чтобы сообщил леди Розалинде, что я поехал покататься верхом и к полудню вернусь.
– Да, господин, – ответил конюх и направился к конюшне.
– Дрейк! – окликнула его Франческа, прежде чем он пришпорил коня.
Повернувшись к ней, он улыбнулся, но его улыбка показалась ей неестественной.
– Фрэнни, почему ты так рано встала? – Конь под ним нетерпеливо переступал с ноги на ногу, ему не терпелось рвануться вперед.
– Мне не спалось. – Скрестив руки на груди, Франческа взглянула на Дрейка так же пытливо, как когда-то в детстве. – Едешь к своему поверенному?
Губы Дрейка вытянулись в тонкую линию.
– Нет, Фрэнни. Мне надо повидаться кое с кем на улице Хэттон.
– Ты ведь собираешься продать земли вокруг Торнбери-Хауса, разве нет?