Елизавета говорила скрипучим голосом, напоминавшим карканье вороны, и Розалинда растерялась, уловив в нем нехарактерные для королевы нотки сожаления и пессимизма.
– Я бы оставила вас при дворе, леди Халсбери. – Королева осторожно поднялась и повернулась к Фрэнни. – Вы из тех, кто не станет льстить мне.
– У меня обязанности… – выдавила Франческа растерянно.
– Побудьте здесь сегодня, исполните свой долг перед Короной. И я могу найти вам супруга. Когда-то я держала своих придворных дам при себе, но теперь понимаю, как это ужасно: одинокая старая женщина. Вам, вероятно, следует снова выйти замуж.
Розалинда и Франческа обменялись тревожными взглядами.
– Ваше величество, Франческа никогда не простит меня, если ее представление ко двору приведет к этому ужасному состоянию – замужеству. Ведь вдова в конце концов так тяжко трудилась ради блаженства, которое доставляет ей этот статус.
– Нам лучше обсудить эту тему наедине, Франческа. – Елизавета властно приподняла брови и кивнула в сторону Розалинды. – Наш друг проявляет упрямство в вопросе брака.
– Я поброжу по дворцу, мадам. – Франческа снова присела в почтительном реверансе и тихо удалилась.
Когда дверь за ней закрылась, королева обратила свой взор на Розалинду:
– Итак, что привело тебя в мои покои? Какие-то трудности, так?
Розалинда вдруг мысленно представила Дрейка, нежность в его глазах, когда он читал стихи в саду. Проклятие, ну почему вдруг сейчас она вспомнила об этом? Ей надлежит думать только о выживании.
– У меня действительно трудности. Серьезные. Королева села в кресло у кровати и похлопала по стоявшему рядом.
– Иди, расскажи мне все, как на духу.
Розалинда опустилась в кресло.
– Все мои трудности сосредоточены в одном имени: Дрейк.
– Сэр Фрэнсис?
– Нет, господин Мандрейк Ротвелл.
Королева непонимающе уставилась на нее, и Розалинда продолжила:
– Скорее всего вы не знаете его. Он пират и торговец.
– Он тот, по поводу кого следует беспокоиться моим торговым компаниям?
– Он блестяще ведет дела! – Удивляясь себе, Розалинда вдруг стала хвалить Дрейка. – Очень успешно отыскивал рынки. Последние годы Ротвелл занимался тем, что осваивал новые рынки, а ведь у него не было ничего, кроме поддержки человека, ссудившего его деньгами, и каперских свидетельств.
– А, морской бродяга и разбойник.
– Именно. Он исключительно своеволен и упрям. Считает, что может делать что угодно, в том числе и украсть мой дом.
– А, Торнбери-Хаус. – Хитрые глаза королевы угрожающе блеснули.
Розалинда судорожно вздохнула.
– Ваше величество, вы знаете, как много для меня значит Торнбери-Хаус.