Королева задумчиво кивнула:
– Столько же, сколько для меня значила моя страна.
Ободренная, Розалинда продолжила:
– Да, именно так. Видите ли, Дрейк был… моим другом детства. Отец взял его к нам из милости, поскольку отец Дрейка построил Торнбери-Хаус.
– Ах да, покойный господин Ротвелл! Я посетила его в Торнбери-Хаусе вскоре после того, как он был построен. Его жизнь закончилась неудачно, да?
Розалинда почувствовала вину за то, что сплетничает о самом сокровенном для Дрейка.
– Да, к сожалению. Дрейк – хороший человек, ваше величество. Сильный. Он очень многого добился, несмотря на неблагоприятные обстоятельства, и должна признаться, сделал он это без всякой помощи, вернее, вопреки всем препятствиям, которые чинили на его пути такие эгоисты, как я.
– Неужели?
Как исповедник, королева была благоразумно немногословна. Ее любимым выражением было video et taceo, что в переводе с латинского значит «вижу и молчу». Ощутив в молчании сочувствие, Розалинда была не в силах остановиться.
– Между мной и Дрейком всегда шло острое соперничество. Я дождаться не могла, когда он наконец исчезнет из моей жизни. Впрочем, все изменилось, – тихо добавила она. – Однако я не собираюсь отдавать ему свое наследство. Он вернулся лишь за тем, чтобы досаждать мне. И за что мне такое?
Королева терпеливо ждала дальнейших объяснений.
– Ваше величество, я пришла заручиться вашей поддержкой в борьбе за то, что принадлежит мне по праву. У меня с собой завещание отца.
Королева быстро пробежала глазами протянутый ей документ.
– Завещание, похожее на множество ему подобных, – заявила Елизавета.
– Дело в том, что существует еще одно точно такое же завещание, в котором наследником назван Дрейк. Мой дядя, Тедиес, засвидетельствовал оба завещания в один и тот же день.
Королева поджала губы.
– И как ты это объясняешь?
Заломив руки, Розалинда ответила:
– Мой отец хотел, чтобы мы с Дрейком поженились. Он решил, что наличие двух завещаний вынудит нас решить юридические проблемы, касающиеся дома, при помощи брака.
– Твой отец был умен.
Розалинда вздрогнула и посмотрела на королеву.
– Но он заблуждался, ваше величество. Он почему-то упустил из виду тот факт, что мы с Дрейком не выносим друг друга.
– Слишком громко сказано.
– Ну, возможно, между нами уже нет такой яростной вражды, – признала Розалинда. – А может, ее никогда и не было. Но я не хочу делить с ним дом. И не собираюсь. Он мой!
Королева с трудом встала с кресла и, приблизившись к столу, стала рыться в своих бумагах.
– Ваше величество, вы ведь, конечно, понимаете, какую глупость сделал мой отец.