Он опять присосался к сигаре, выпустил целое облако дыма и вкрадчиво произнес:
-- Мы хотим стать с вами друзьями, мистер Степанов. И вы, уже как наш друг, вернетесь к себе в Россию -- совсем ненадолго, на несколько месяцев, не больше -- и станете передавать нам информацию о том, насколько успешно идет в институте академика Богатырева работа по исследованию того самого излучения, ради которого вы здесь появились. Затем мы переправим вас за кордон, и больше вам до самой старости не о чем будет беспокоиться.
-- Ни за что!-- гордо ответил Виктор Иванович, вскочив с кресла.-- Можете делать со мной что угодно, но предателем я никогда не стану!
-- Прекрасно, мистер Степанов, просто прекрасно,-- отозвался румяный.-- Мы никогда не сомневались, что вы настоящий патриот. И, разумеется, понимаем, что патриотизм стоит дорого. Но вы подумайте, мы вас не торопим. Предложите свои условия, и я уверен, что мы договоримся. О'кей?-- И он нажал скрытую под столом кнопку звонка.-- Джо, проводи мистера Степанова в его комнату.
Прошло несколько дней, похожих один на другой. По утрам в комнату Виктора привозили завтрак, потом Джо отводил его в тот же кабинет, где те же двое задавали ему те же вопросы. Виктор верил, что майор Чекалин не бросит его в беде, и старался выиграть время. Он то наотрез отказывался от гнусных предложений, то делал вид, будто колеблется и начинал торговаться из-за условий, на которых он продастся американской разведке. Но время шло, и его похитители стали терять терпение, а Степанов -- надежду.
Однажды утром Виктор проснулся позже обычного. Посмотрев на часы, он с удивлением обнаружил, что проспал лишний час, но его почему-то никто не разбудил. Он сел на постели, пытаясь сообразить, действительно ли слышал недавно какой-то непонятный шум, или ему показалось.
Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату вошел мужчина, толкая перед собой столик с завтраком. К удивлению Виктора, это был не привычный уже громила с квадратной челюстью, а сам Джо.
-- Вставайте, Виктор Иванович, а то все на свете проспите,-сказал Джо почему-то по-русски, и сделал перед лицом какое-то неуловимое движение. Виктор посмотрел на него... и челюсть его отвисла. Перед ним, сжимая тонкую резиновую маску, стоял майор Чекалин и вытирал платком разгоряченное лицо.
Через десять минут он уже сидел рядом с майором в бешено мчащемся по нью-йоркским улицам черном автомобиле, и слушал удивительный рассказ о своем освобождении.
-- Это было просто, как все гениальное,-- говорил Епифан Матвеевич, небрежно крутя руль одной рукой, а другой закуривая "Казбек".-- Когда ты пошел на встречу с Джимми, я все время был рядом и видел, как тебя похитили. Я знал, что такого специалиста, как Джимми, будут охранять, и очень не хотел тебя отпускать, но Москва торопила, и другого выхода у нас не было. Словом, мне удалось догнать машину, которая тебя увезла, и теперь я знал, где ты находишься. Ну, а остальное было делом техники. Я просидел в засаде два дня, и за это время узнал, кто и во сколько приезжает на виллу, и кто ее покидает. И не только узнал, но и сделал специальным фотоаппаратом крупные снимки всех обитателей и гостей виллы. Фотографии я срочно переслал в Москву, и вчера получил изготовленные для меня резиновые маски. А сегодня с утра мы с двумя нашими сотрудниками перехватили автомобиль, на котором ехали Джо и два сменных охранника, и нас в этой машине пропустили за ограду. Я думал, что тебя придется отбивать силой, но они сами вырыли себе яму. В машине оказался переносной генератор с-лучей -- тот самый, которым тебя усыпили. Я видел, как они это сделали, и испытал его на охраннике у ворот. Дальше все было просто, тихо и спокойно. Они до сих пор спят, вся их шайка.-- Епифан Матвеевич поймал восхищенный взгляд Виктора и улыбнулся краешком рта.-- Генератор я, разумеется, прихватил с собой.