- Вы что, знакомы с ним? - Райский нервно сверкнул очками.
Юля уловила тревогу в его голосе и с невинной улыбкой спросила:
- А почему вы так испугались, Михаил Евгеньевич? Если я знакома с объектом "А", разве это что-то меняет?
- Да!- рявкнул он, почти теряя самообладание, - Это многое меняет. Так знакомы иди нет?
- Успокойтесь. Я просто фантазирую. Сочиняю на ходу. Я впервые увидела его на этих снимках.
- Неправда,- покачал толовой Райский, - ничего вы не сочиняете, Юлия Николаевна. Скажите честно, откуда вы все это знаете?
- Ну ладно,- улыбнулась Юля.- Я так же, как и вы, учила в институте психологию и основы древней загадочной науки физиогномики. Все это написано у него на лбу, просто надо уметь прочитать.
- Да, Юлия Николаевна, вы умеете, - процедил он сквозь зубы после долгой паузы, - ну а что же написано на лбу у объекта "Б"?
- Умный, сильный, надежный. В нем есть некоторая жесткость, но это, вероятно, как-то связано с его образом жизни. Ему часто приходится принимать решения не только за себя, но и за других. Ну что еще? Он вынослив, нетребователен в быту, замкнут. Да, очень замкнут и, скорее всего, одинок. Он молчун, но не такой многозначительный, как вы, Михаил Евгеньевич. Он просто больше любит молчать, чем говорить, это для него более естественное состояние. А вы держите паузы в диалоге, чтобы озадачить, напрячь собеседника, вызвать у него растерянность и лишить воли к сопротивлению.
- Браво, - фальшиво хохотнул Райский и пару раз сдвинул ладони, изображая аплодисменты, - я бы взял вас к себе на работу психологом.
- Я бы к вам не пошла, - улыбнулась Юля.
- Почему?
- Во-первых, не люблю многозначительных пауз, во-вторых, у меня другая профессия. Подведем итог, Михаил Евгеньевич. Если я правильно поняла, вы хотите, чтобы я сделала из объекта "Б" двойника объекта "А"?
- Совершенно верно, Юлия Николаевна. Сколько это займет времени?
- Зависит от количества операций и особенностей организма пациента. Заживление проходит у всех по-разному.
- А в одну операцию нельзя уложиться?
- Пока не знаю. Мне надо просканировать эти фотографии и поработать с ними на компьютере.
Тогда ей не пришло в голову спросить, знает ли сам объект "Б", что с ним собираются делать. Она была уверена, что знает, и просто не предполагала других вариантов. Ее удивляло, что ей дали абсолютно все медицинские сведения о больном, но еще ни разу не пустили к нему в палату для предварительного осмотра. Однако когда Райский сообщил ей, что сам объект "Б" не должен знать, кто она и с какой целью осматривает его, Юля испытала шок.