— Тебе нравится… — как же назвать Рокэ, чтоб не получилось глупо, — монсеньор?
— Прымпердор? А то как же! Он всем нашим нравится, мы за им хоть в горы, хоть в реку. Правильный он, зряшного не сделает!
— Но он же расстрелял генерала Феншо!
— Ну, стрельнул, — таможенник казался удивленным, — делов-то? А ты не дури и не выдрючивайся. Если не знаешь, как по степи ходить, спросись, так ведь нет! Гордый больно… Вот и пошел червей кормить…
Бедный Оскар! Заслужить такую эпитафию. Надо было дать наглецу по морде, но… Но это «надо» осталось в череде других. Он не сделал слишком много из того, что должен, и натворил того, чего делать не следовало.
Ричард ненавидел себя за слабость, но ударить этого парня, который сам не понимал, что несет, не мог. Этот Марьян недалеко ушел от животного, откуда ему знать, что такое честь, справедливость, милосердие? Все они от «генерала» Жана до последнего мужлана дальше своих степей не видят, им все равно, что творится за Рассанной, а Рокэ, Рокэ с ними ведет себя как с ровней.
Еще бы, Люди Чести Ворона терпеть не могут, а эти в рот смотрят… «Прымпердор»… Надо запустить это словечко в Олларии, если они туда, конечно, вернутся…
— А ты, Ричард, не сомневайся, — варастиец от души хлопнул Повелителя Скал по плечу, сила у парня была медвежья, — мы их еще до снега расколотим, вот увидишь!
Дик кивнул, присел на сложенную из камней скамью и прикрыл глаза. Не то, чтоб ему хотелось спать, но ляпни адуан что-нибудь еще, и юноша б не сдержался. Ричард слышал, как его собеседник уселся рядом, через какое-то время раздалось легкое похрапывание, это было неприятно, зато безопасно. Дик осторожно встал, прошелся по двору, проведал Моро и Сону. Кобылица умудрилась положить голову на шею жеребца, при виде хозяина она дружелюбно фыркнула, но этим и ограничилась. И эта туда же! Дик с укором взглянул на предательницу, отчего-то вспомнил, как Понси подглядывал за Рокэ и «туберозой», и рассмеялся. Хорошо, что Рокэ подсунул Жиля Манрику, хотя оставшиеся в Тронко наверняка уцелеют. Это они по милости Ворона лезут в пасть к закатным тварям!
Время шло, ставшее алым солнце коснулось зубчатой гряды на горизонте, разросшиеся тени зашевелились, протягивая руки к тому, что днем им было неподвластно. Таможенник проснулся, поскреб голову, зевнул и снова прикрыл глаза. Дик сидел на камне и ждал, с тоской глядя на козлов. Козлы мирно стояли у забора и задумчиво смотрели на Дика большими, топазовыми глазами.
Когда дверь хаблы распахнулась, день почти совсем погас, но оставшегося света еще хватало, чтоб рассмотреть сверкающие зубы и глаза бакранских старейшин. Бакна схватил за плечо подвернувшегося под руку парня и проревел какой-то приказ, парень нелепо тряхнул головой, словно боднулся, и опрометью бросился вон.