Когда бы снова я молод был,
И верил бы снам, и не верил бы смерти,
Я б сердце свое пополам поделил,
Чтоб быть среди вас хоть полжизни, поверьте!
Полсердца осталось на ферме моей,
Чтобы об эльфах страдать неустанно,
Полсердца крадется меж серых теней,
По тропке лесной, извилистой, тайной.
Когда бы встретил эльфийку я,
Я б стал целовать ее, робок и жалок.
Она же орлов созвала бы, друзья,
И к древу в огне меня приковала!
И коль из черных сетей ее кос
Глупое сердце мое рвалось бы,
Она б его заперла в клетку из звезд,
И я бы оставил мольбы и просьбы.
Когда бы я опостылел ей,
Она б мое имя забыла даже,
А сердце бы кинула средь ветвей
Костра, вкруг которого эльфы пляшут.
Пусть с сердцем играют они моим,
Пускай его вытянут нитью гибкой,
Пускай обратят его в прах и дым,
Пускай струною натянут на скрипку!
Пусть день и ночь на сердце-струне
Играют они мелодии странные,
Чтоб каждый сгорал в них, точно в огне,
Чтобы плясал, пока ноги не ранит!
Вот – скрипка и танец ведут свой спор,
Чтоб эльфы летели в пламенном риле,
Чтоб в их очах, золотых, как костер,
Огни негасимые проступили!
Но стар я. Уж зим шестьдесят назад
Утратил я сердце свое без возврата,
Что ночь – несется оно сквозь ад,
Мелодий странных за гранью заката.
Я сердце свое разделить не посмел, –
Скитаюсь, слепец, одинок и беден...
К луне ущербной я не взлетел,
А солнцу неведом эльфийский ветер!
О вы, кто не слышит Эльфийский рил –
Похитят сердца ваши скоро, поверьте!
Да, молод был я, и глуп я был,
Оставьте ж меня в одиночестве смерти!