Русский коротышка изящно поклонился, взял у Софи бархатный мешок и дорожную сумку, отсалютовал Габриэлю, как будто тот был по крайней мере генералом, и ушел исполнять приказание своей госпожи. Софи обернулась к мужчинам, которые буквально приросли к полу гостиничного вестибюля, и брезгливо взглянула на Паттерсона.
– Вы презренный человек, – сказала она. – У вас замечательная жена, которая слишком высоко вас ценит. Было бы справедливо, если бы мистер Кэйн отвел вас домой и рассказал вашей жене о вашем гадком поступке.
– Но… но… но…
Габриэль схватил Паттерсона за грудки и основательно встряхнул:
– Заткнись!
Паттерсон послушно замолчал.
– Но если он это сделает, – продолжала Софи, восхищаясь действиями Габриэля, – ваша супруга сильно расстроится. Так что давайте не будем трогать бедную женщину. Ей еще придется хлебнуть с вами горя.
– Пожалуй, это разумно, – нехотя признал Габриэль. Было видно, что ему очень хочется задать хорошую трепку Паттерсону.
– А что касается вас, – Софи резко обернулась к съежившемуся гостиничному портье, – то мне надоели ваши недвусмысленные оскорбительные взгляды.
– Что он сделал? – прорычал Габриэль. От его голоса задрожали абажуры масляных ламп.
– Он давал мне понять, что считает меня низкопробной женщиной.
– Сукин сын, я убью тебя! – Отпустив сюртук Паттерсона, Габриэль схватил тощего портье за полы рубашки и оторвал его от пола. Софи пожалела, что мускулы Габриэля скрыты под одеждой и она не может полюбоваться на них.
Портье дико болтал ногами и ловил ртом воздух. Габриэль приблизил его лицо к своему.
– Если я еще раз услышу, что ты позволяешь себе такие вещи, тебе больше не придется заботиться о своем никчемном будущем!
Несчастный клерк напоминал Софи беспомощную марионетку, которую повесили сушиться на ветру. Его лицо постепенно багровело, но Софи не вмешивалась. Этот олух заслужил хорошую взбучку.
– Ты меня понял?
Портье кивнул. В горле у него что-то булькало, а глаза выкатывались из орбит.
– Вот и отлично.
Габриэль отпустил парня, и он неуклюже, точно куль с песком, рухнул на ковер.
Паттерсон попятился. Из носа у него текла кровь, а челюсть начала распухать. Софи ликовала. Сегодня вечером этому индюку придется как-то выкручиваться перед своей женой.
– Убирайтесь вон, – приказал Габриэль стальным голосом. – Оба!
Паттерсон огляделся, ища свою шляпу, которая слетела с его головы, когда Габриэль его ударил. Софи заметила ее на полу у кресла и, подойдя, нарочно наступила на тулью.
– Какая беда! – притворно огорчилась Софи, поднимая испорченный предмет туалета. – Кажется, я слегка помяла вашу шляпу, мистер Паттерсон. Ну ничего. Может быть, вашей жене удастся ее поправить.