– Но большую часть времени? И когда бы вы ни захотели…
– Как вы думаете, почему Либиг так настойчиво старался научить вас разбираться в роботехнике? – неожиданно спросил он.
Гладия продолжала вертеть в руках цветок, от которого остался только стебелёк и внутренняя часть чашечки. При вопросе Бейли она с силой швырнула остатки цветка в пруд.
– Я думаю, он хотел сделать меня своей помощницей, – медленно ответила она.
– Он говорил вам об этом?
– Да, он не раз спрашивал, не считаю ли я, что подобная работа будет интересной для меня? А я отвечала, что для меня на свете ничего не было бы скучнее. Он очень сердился…
– И после этого он больше не предлагал вам совместных прогулок?
– Вы знаете, пожалуй, вы правы. Видимо, я оскорбила его своим ответом. Но что ещё я могла сказать?
– Но, кажется, ещё до этого разговора вы сообщили доктору Либигу о своих ссорах с Рикэном Дельмаром?
Бейли почувствовал, как молодая женщина сразу напряглась как пружина. Даже голос её приобрёл несвойственный ему высокий тембр.
– Какие ссоры вы имеете в виду?
– Ну, конечно, ссоры с вашим мужем. Я слышал, вы не очень-то ладили с ним?
Она резко повернулась к детективу. Её лицо было искажено.
– Кто сказал вам? Неужели Джотан?
– Да, доктор Либиг упомянул об этом. И я думаю, что он прав.
Гладия с минуту молчала.
– Вы все ещё пытаетесь доказать, что я убийца, – заговорила она. – Мне иногда казалось, что вы – мне друг, а теперь я вижу, что вы просто детектив, обыкновенный ищейка.
Она подняла сжатые кулачки.
– Всё равно вы не можете коснуться меня, – напомнил Бейли.
Кулачки разжались. Гладия отвернулась от него и начала беззвучно рыдать. Бейли вдруг почувствовал, как сильно он устал. Он закрыл глаза, чтобы не видеть яркого света и длинных теней.
– Скажите, Рикэн Дельмар, наверное, был не очень-то нежным и ласковым, не так ли?
– Он всегда был очень занят, – ответила Гладия сдавленно.
– С другой стороны, у вас противоположный характер. У вас много нежности. Вы интересуетесь мужчинами, разве я не прав?
– Я… я… ничего не… не могу с собой поделать, – пробормотала она. – Я знаю, что это отвратительно. Даже гов… говорить на подобные темы – отвратительно. Но я ничего не могу с собой поделать.
– Вы беседовали об этом с доктором Либигом?
– Мне необходимо было с кем-то поделиться. Джотан казался таким добрым, он не упрекал меня, и мне это казалось большим облегчением.
– В этом и заключалась причина ссор с вашим мужем? Он был слишком холоден, слишком лишён всяких эмоций… вам это казалось ужасным, не так ли?
– О, я иногда ненавидела его, – она безнадёжно пожала плечами. – Просто он был хорошим солярианином, и нам ещё не было предписано иметь д… дет… детей, – с трудом выговорила она.