– Она и так меня ждет, – с горечью проговорила Марина. – Думаешь, я поверю, что после того, как я подпишу бумаги, ты оставишь нас в живых? Ты же все равно нас пристрелишь!
Я тоже в этом не сомневалась, тем более что я-то узнала его давным-давно, еще в Москве, когда он появился в квартире Вишневецкого. Я его знала, и уж меня-то оставлять в живых Геннадию не было никакого резона.
– Ты же не выпустишь нас живыми отсюда! – Марина перешла на крик, я чувствовала ее близкую истерику и решила вмешаться.
– Ну это мы еще посмотрим, – умехнувшись, обратилась я к Геннадию.
Тот уставился на меня.
– Что ты имеешь в виду? – неприязненно спросил он.
– А то, парень, что дураком-то ты оказался, – сочувственно пояснила я. – Ты-то, наивный, думал, что через меня вышел на Гольдберга, так? А на самом деле это я тебя на него вывела.
– Зачем? – изумленно вскричали Марина и Гольдберг в один голос.
– Затем, что он мне был нужен в качестве приманки. Нужно же было как-то спровоцировать этого наемного убийцу, – показала я на Геннадия.
Геннадию явно не понравились мои объяснения, он нахмурился и крепче сжал пистолет.
– Так, ты чего это тут несешь? – неуверенно проговорил он и на всякий случай огляделся по сторонам. – Блефуешь, что ли? Не пытайся запудрить мне мозги, все равно пристрелю!
Он вскинул ствол, направив его на меня.
– Руки на голову! – загремел за спиной Геннадия хорошо знакомый голос с кавказским акцентом.
Геннадий рефлекторно повернулся и нажал на курок, после чего бросился бежать через огород. Выстрел, слава богу, был сделан наугад, поэтому пуля никого не задела. Затем я услышала два одновременных выстрела, сделанных уже оперативниками. Марина с Гольдбергом вжались в пол. Я быстро спустилась с крыльца, подняла свой пистолет, валявшийся на земле, и побежала туда, откуда доносилась стрельба. Несмотря на вечернее время, глаза мои уже привыкли к сумеркам, во всяком случае, я хорошо видела, как бежит впереди Геннадий, быстро переставляя длинные ноги, а за ним несутся Папазян и еще какой-то оперативник. Геннадий бежал по дороге, по той самой дороге, по которой на дачу добралась я на своей машине.
Геннадий, видимо, решил скрыться на своем «Фольксвагене», но планом его не дано было осуществиться. Я нажала на курок. Звук выстрела слился с протяжным, отчаянно-громким криком. Геннадий повалился на землю, и тут уже Папазян вместе со своим напарником настигли его, и на руках Геннадия защелкнулись наручники.
Геннадий орал, не переставая, и все пытался дотянуться руками до простреленной ноги, но в наручниках это сделать было трудно, и ему ничего не оставалось, как беспомощно голосить.