Укротитель кроликов (Шелестов) - страница 13

Глава вторая

1

Между прочим, у меня и впрямь была важная встреча. Даже целых две. Иногда я тоже говорю правду. Хотя и не знаю, зачем.

Для начала я отправился в наш банк. Банк был небольшим, карманным, как выражался Храповицкий, и работал, в основном, с деньгами наших предприятий. Управлял им Павел Сырцов, бывший колхозный бухгалтер, которого Храповицкий откопал где-то не периферии. Сырцову было за тридцать. Он был среднего роста, худощавый, с испуганными глазами и густой преждевременной сединой, появившейся, вероятно, от неизбывной скорби по чужим деньгам.

Любую трату, включая покупку презерватива, он считал бездумным расточительством. И решался на нее лишь после долгого всестороннего обдумывания. Деньги вообще, по его глубокому убеждению, существовали не для того, чтобы их тратить, а чтобы их копить.

На стене в его тихом кабинете со спартанской мебелью висела абстрактная картина, в бледно-зеленых тонах, изображавшая не то норвежские фьорды, не то горы денег. Картина Сырцову очень нравилась. Она его успокаивала.

Ему предстояло тяжелое испытание. Поскольку я приехал, чтобы забрать четыреста тысяч долларов наличными.

Все необходимые по этому поводу распоряжения Сырцов получил от Храповицкого еще в середине прошлой недели. Деньги уже были подготовлены, десять раз пересчитаны, аккуратно упакованы и уложены в спортивную сумку. И все-таки расставаться с ними ему было тягостно и больно.

Он еще раз позвонил Храповицкому, в надежде, что в планах шефа произошли какие-нибудь изменения. Изменений, разумеется, не случилось.

Сырцов вздохнул, окинул прощальным взглядом сумку и бережно передал ее мне.

— Сумку только потом верни, — попросил он. — А то на тебя не напасешься.

— В следующий раз приеду с рюкзаком, — пообещал я. — Чтоб больше поместилось.

Я поставил сумку на пол и небрежно задвинул ногой под кресло. От подобного обращения с дорогим его сердцу грузом Сырцова покоробило. Он нервно сглотнул, и острый кадык на тонкой шее пробежался вверх и вниз. Из хулиганства я хотел было прикурить от стодолларовой купюры, но побоялся, что его хватит удар.

Сырцов заглянул в компьютер, затем сверился с какими-то записями.

— Итого я выдал тебе один миллион триста пятьдесят восемь тысяч долларов, — подытожил он с грустью.

— За тобой еще столько же, — обнадежил я.

— Шутишь?! — ахнул он, меняясь в лице. Его испуганные глаза заметались. — Храповицкий об этом мне ничего не говорил.

— Еще скажет, — заверил я. — Постараюсь уложиться в три миллиона. Хотя, конечно, придется во всем себе отказывать.

Сырцов заерзал. Шуток на эту тему он не воспринимал.