— А кто же еще! Кому, кроме него, это было нужно делать сейчас? Он же не воевал ни с кем!
И она, наконец, разрыдалась. Плакала она тяжело и надрывно. Видимо, накопившееся в ней за эти часы напряжение искало выхода и выплеснулось. Я не пытался ее успокаивать, надеясь, что слезы принесут ей облегчение.
— Гад проклятый! — речитативом повторяла она, всхлипывая. — Человека убил. Всю жизнь мне сломал.
Через несколько минут ее мысли внезапно приняли новое направление.
— Я ему отомщу! Пусть что хочет со мной делает! — Глаза ее зажглись ненавистью. — Я все расскажу. Я в Москву поеду, в Генпрокуратуру. У меня тетка в Москве живет. Я журналистам интервью дам. Здесь побоятся, а в Москве напишут!
Сейчас она уже больше походила на себя. Я поднялся.
— Мне пора ехать. Меня ждут на работе. Я оставлю тебе охранника с машиной. Он перевезет тебя отсюда на одну квартиру. Это моя квартира. Я давно там не живу, но все необходимое там есть. Два раза в неделю туда приходит домработница. Вот деньги. Купите какой-нибудь еды по дороге. Если что, звони мне оттуда с домашнего телефона. Сегодня я, наверное, не смогу появиться: занят допоздна, да и тебе лучше выспаться. А завтра с утра я тебе позвоню. Трубку можешь брать смело, потому что, кроме меня, туда звонить некому.
Я потрепал ее по плечу, погладил по голове и вышел, оставив с ней Николая, на которого в этом случае можно было положиться.
3
В кабинете у Храповицкого сидел Савицкий.
— Где тебя носит! — закричал Храповицкий раздраженно, едва я открыл дверь. — Сроду тебя не найти, когда ты нужен! Ты слышал, что творится? Мне уже позвонил весь город, включая губернатора. Похоже, Кулакову пора сливать воду. Предупреждали дурака. Надо было с нами договариваться. Егорка только что не прыгает от восторга. Кстати, что там у тебя с Черносбруевым?
— Я, пожалуй, пойду, — деликатно кашлянул Савицкий, поднимаясь.
— Да, я вас вызову. Так за что же ты обидел нашего бедного мальчика? — По блеску в глазах Храповицкого, по отрывистому тону и быстрым движениям, я видел, что он горит охотничьим азартом. Он чувствовал близость последнего выстрела. Он слышал запах крови, спешил по следу и готовился добивать. Я по опыту знал, что переубедить его в таком состоянии невозможно. Зато вывести из себя ничего не стоило.
Я попробовал сосредоточиться и зайти с фланга.
— Володя, а ты не думаешь, что Синего убили по приказу губернатора? — спросил я вкрадчиво.
— Егорка? Заказал Синего? Ты серьезно? — Храповицкий посмотрел на меня с веселым недоумением.
— А что тут невероятного? Он же пообещал…