Если бы кто-нибудь из них выкрикнул что-нибудь мелодраматическое в тот момент, что-нибудь типа «о, Боже, он собирается нас всех убить!», это было бы вполне естественно. Они были заперты как овцы, и кто-нибудь агрессивный, вроде Дика Кина, мог бы ударить меня по голове учебником алгебры, таким образом освободив заложников и получив награду «За спасение жителей города».
Но никто не сказал ни слова. Они сидели в звенящей тишине и смотрели выжидательно, как если бы я собирался объявить им, как можно попасть в пласервилльский летний кинотеатр этой ночью.
Я закрыл дверь комнаты, пересек класс и сел за большой учительский стол. Моим ногам было неудобно. Я мог упасть в любой момент. Мне пришлось отодвинуть ноги миссис Андервуд, чтобы втиснуть колени в нишу между тумбами письменного стола. Я положил пистолет на классный журнал, закрыл учебник алгебры и положил его на стопку других книг. В этот момент тишину нарушил высокий пронзительный визг Ирмы Бейтц. Он был похож на предсмертный крик индюка, которому отрезают голову в канун Дня Благодарения. Но было слишком поздно. Каждый уже успел взвесить все за и против. Никто не откликнулся на ее визг, и она замолчала, как бы пристыженная тем, что нарушила тишину во время школьных занятий. Кто-то откашлялся. Кто-то за дверью многозначительно хмыкнул. И Джон «Пиг Пэн» свалился со стула на пол в глубоком обмороке.
Все смотрели на меня ошарашенно.
В холле послышались шаги, и незнакомый голос спросил, не взорвалось ли что-нибудь в химической лаборатории. Кто-то ответил, что не знает. Пронзительно завыла пожарная сирена. Половина ребят в классе автоматически встала.
— Все в порядке, — сказал я. — Это просто мой шкафчик. Я поджег его. Садитесь.
Все сели. Я посмотрел на Сандру Кросс. Она сидела в третьем ряду за четвертой партой и выглядела совершенно спокойной.
На лужайке выстроились шеренги студентов; я мог наблюдать за ними в окно. Белка уже скрылась.
Внезапно дверь распахнулась, я поднял оружие. Мистер Вэнс просунул в нее голову.
— Пожарная тревога, — сказал он. — Каждый… А где миссис Андервуд?
— Убирайся, — рявкнул я.
Он уставился на меня. Это был очень жирный мужик, его волосы были коротко подстрижены. Они выглядели так, как будто какой-то садовник обкорнал их секатором.
— Что? Что Вы сказали?
— Проваливай.
Я выстрелил в него и промахнулся. Пуля попала в верхний косяк двери. Полетели щепки.