Распаковывая свою аппаратуру, Миллер снял шерстяную шапочку и почесал голову.
— Шапочку обратно наденьте.
— Что?
— Шапочку, говорю, обратно наденьте.
— Она чесучая.
Опустив молоток, Лекси сделала паузу.
— Я как-то видела человека, который оба уха от обморожения потерял, — сухо сообщила она. — Когда ушной канал открыт в вашу голову можно на целый дюйм заглянуть — до самой барабанной перепонки.
Затем Лекси мило улыбнулась, сунула молоток в набор инструментов у себя на поясе и зашагала прочь. А Миллер в темпе натянул на уши шапочку.
Избегая подсобников, Лекси пересекла освещенную зону по пути к ведущему хагглунду. Она открыла дверцу и обнаружила внутри Чарльза Вейланда. Сидя там в одиночестве, он глотал кислород из переносного баллона. Когда Лекси залезла в вездеход, Вейланд снял прозрачную пластмассовую маску.
— Вы застали меня… врасплох, — смущенно прохрипел он.
Лекси закрыла дверцу и села рядом с ним.
— Насколько все скверно?
Вейланд обратил на нее запавшие от непрерывной боли глаза.
— Очень.
— В этой экспедиции нет места больным.
— Врачи говорят, что худшее уже позади.
Лекси покачала головой.
— Вы не очень хорошо умеете лгать, мистер Вейланд. Оставайтесь на корабле. Мы будем постоянно держать вас в курсе.
Пройдя в другой конец кабины, Вейланд спрятал кислородный баллон в ящик. Когда он снова обратился лицом к Лекси, часть прежнего огня уже вернулась в его глаза.
— Понимаете, — начал он, — когда вы заболеваете, вы начинаете задумываться о жизни и о том, какая память о вас останется. Знаете, что случится, когда я умру? Акции «Вейланд индастриз» упадут на десять процентов… может на двенадцать. Хотя я вполне могу себя переоценивать…
Вейланд снова опустился в кресло.
— Это падение цен на акции продлится примерно неделю — достаточно долго, чтобы совет директоров и финансовые круги поняли, что без меня им так идеально не справиться. Вот, в общем-то, и все. Сорок с лишним лет на этой земле — и нечем похвастаться.
Вейланд кивнул на деловитую суматоху за окном.
— Это мой шанс оставить наследство. Оставить свою отметку…
— Даже если это вас убьет?
Миллиардер потянулся и взял ее руку. Лекси ощутила слабое пожатие умирающего.
— Вы этого не допустите, — сказал он.
— Вы не можете идти, — возразила Лекси.
— Мне это необходимо.
Лекси вздохнула.
— Такие речи я уже слышала. Мой отец сломал ногу в двухстах с лишним метрах от вершины горы Ренье. Он вел себя как вы, отказывался вернуться или позволить нам остановиться…
Ей пришлось сделать паузу, когда воспоминания снова всплыли, а вместе с ними и скорбь.
— Мы добрались до вершины и открыли бутылку шампанского. Я в первый раз пила шампанское со своим отцом на высоте без малого полутора километров… A по пути вниз у него в ноге образовался тромб, который дошел до легкого. Он четыре часа страдал. А потом, за двадцать минут до базового лагеря, умер. — Лекси смахнула слезу со щеки.