– Ты опять об этом? Как тебе не стыдно? – В голосе Солдатова звучало нескрываемое сожаление. – Ну и циничный же ты экземпляр. Разве можно отношения взрослых людей рублями измерять? – проговорил он строго и заметил, что нескрываемая ярость в Юриных глазах медленно потухла.
– А взрослым можно? А он не цинично поступает? За полторы сотни и меня купить собирался, – он с отчаянной решимостью смотрел на него.
– Как так?
– Мопед купить обещал…
– Я бы не стал.
– Вот видите…
– Не стал бы, – повторил Солдатов, – заигрывать с тобой не стал бы. Но ты ведь не допускаешь другого варианта. Ведь мог он и от чистого сердца. Мопед же – твоя мечта? И насчет денег ты не прав. Он не такой человек. Знаешь, мне часто приходилось видеть потерпевших… А он вошел в разгромленную квартиру, походил по комнатам и сказал: «Жаль, конечно, но что делать…» И деньги и ценности у него не от жадности, не от скопидомства. Они ему от двух теток остались. И о рублях он не думает.
– Ну это его дело. Чего моей матери не хватает? Денег? Так я работать пойду. О куске хлеба, платьях, кофточках ей заботиться не придется. Заработаю.
– По-твоему, что же получается? Вся жизнь человека в куске хлеба, платье, кофточке? Твоя мать и сейчас от этого не страдает. Тут дело серьезней. Человеку одной сытой жизни мало! Так? Так!
– Ясно. Не хлебом единым, что ли? – Получилось упрямо и грубо.
Солдатов не ответил. Помолчал.
– Странная у тебя философия, – наконец сказал он. – С такой философией ты ни мать, ни себя не уважаешь.
– Но почему? – Юра сразу потерял уверенность. – Я только о том, зачем нам в доме чужак? Один был – ушел, и этот нам не нужен.
– Чего ты все за мать-то решаешь? Она, как я понимаю, не из тех, кто первому встречному на шею кидается.
– Не хватало!
– Не понимаешь ты в жизни ничего, – с укором сказал Солдатов. – Женщине без мужа… Неполноценная это жизнь.
– Разве одна она так живет? Гнездышко вить в ее годы смешно. Блажь все это.
– Тебе сколько лет? Пятнадцать? Скоро и у тебя будет семья. Тоже гнездышко вить станешь. Уже свое…
– Мать всегда будет со мной, – твердо произнес Юра.
– Конечно, будет, – согласился Солдатов, – но в няньках, бабушка будет. Для себя ее жизнь подлаживаешь. В бабушках она у тебя еще находится. Ты ей сейчас не отрезай жизнь, – посоветовал Солдатов. – Подумай об этом. Подумай как взрослый человек. Ты хочешь, чтобы мать до ста лет тебя обхаживала?
– Вы осуждаете меня? – серьезно, с какой-то новой интонацией спросил Юра.
– Скажи, кого ты любишь больше всего?
– Маму люблю, – ответил Юра неожиданно по-детски и сам устыдился этих простых слов.