Напряжение в его бедрах теперь охватило все тело, обещая давно забытые удовольствия Искра жизни вспыхнула вновь, и он отдал бы все на свете, чтобы продлить ощущение. Но у него было всего одно «за» – его проснувшееся желание – и миллион обстоятельств «против» Может, она права. Может, ему действительно следовало ее бояться. Главное сейчас, чтобы она держала на замке свой капризный очаровательный ротик и не ерзала на сиденье своим призовым задом. Только если ему не придется выслушивать ее теории или дробь щелкающих по зубам ногтей, он сумеет в тишине и покое обдумать свой следующий шаг.
* * *
– Я описаюсь, – пригрозила Гас, – если вы немедленно не опустите меня на землю. Клянусь вам, я не шучу.
Он пропустил мимо ушей ее грозное предупреждение. Мистер «Тихий, но смертельно опасный» явно не имел ничего против небольшого теплого дождичка. «Наверное, ему это даже понравится», – в отчаянии подумала она Некоторое время назад он остановил джип, вытащил ее из машины, взял на руки и, прижимая к груди так, что она едва дышала, потащил через пески в неизвестном направлении. По непонятной причине он развязал ей рот, но снова завязал глаза и обмотал изоляционной лентой запястья. Если он сделал это для Того, чтобы своим сопротивлением она не мешала его движению вперед, то тут он преуспел. Гас могла лишь изгибаться в его руках, как непокорный ребенок, и громко требовать, чтобы он ее освободил.
Гас не сомневалась, что, окажись в ближайших зарослях кустарника какой-нибудь репортер, он наверняка объявил бы, что психованная красотка опять плохо себя ведет, требует невозможного от своего похитителя и вообще создает большие трудности этому бедолаге. Каждый ее поступок почему-то раздражал желтую прессу, считавшую ее несносной только потому, что она знала цель в жизни и добивалась ее. Разве когда-нибудь мужчине ставят в упрек подобный грех?
– Если я скончаюсь от лопнувшего мочевого пузыря, – снова пригрозила Гас, – то вам останется дурно пахнущий труп, который еще надо спрятать, и вы не получите ни гроша за все ваши труды.
Он продолжал двигаться вперед. Его молчание раздражало ее больше, чем связанные руки. Он не отвечал ни на одно ее слово, а ведь она была из тех, кто не жалуется понапрасну. Если он Сейчас же не остановится, чтобы она могла помочиться, катастрофа неизбежна.
– Вам, конечно, известно, что похищение в этом штате считается тяжким преступлением и карается смертной казнью? – продолжала она. – Если я не ошибаюсь, смертью в газовой камере, а это не слишком приятный способ отправиться на тот свет. Кстати, о мочевом пузыре. Говорят, осужденный уже не контролирует мочевой пузырь и кишечник, когда опускают ту самую ручку…