— И куда дальше? — обратился Максимов к проводнику. Было ясно, что самостоятельно отыскать тропинку через болото, когда вокруг ни зги не видно, практически невозможно. Шабаш для избранных еще не начался, в непроглядной темноте впереди не горел ни один огонек.
Вместо ответа проводник указал лучом фонаря на куст, темневший в десятке шагов от них. Сразу же возле него возникала фигура. Еще один, наряженный серую рясу.
Максимов взял Вику за руку и пошел первым, приминая густую влажную траву. Ориентировался на мерцавшую в свете фонаря лысую голову нового проводника.
Подошел почти вплотную, лишь тогда проводник включил свой фонарь.
— С чем вы пришли? — спросил он дрожащим от волнения голосом.
Максимов протянул на ладони два кругляшка. С неизвестно откуда взявшимся раздражением посмотрел в напряженное лицо проводника, из-за лысой головы и насупленного выражения он напомнил ему солдата-первогодка, но из тех всегда есть надежда сделать человека, а со стоящим напротив уже все ясно.
— Зачем вы здесь? — последовал вопрос.
— Чтобы засвидетельствовать смерть и возрождение Великой, — ответила Вика.
Максимов покосился на нее, но промолчал.
— Вы знаете, куда идти?
— Да, против хода солнца, навстречу луне.
— Вы знаете, как идти?
— Да. Танцуя с собственной тенью.
— Будьте благословенны, — закончил странную церемонию проводник. Посветил в сторону, луч выхватил какие-то мешки, лежащие на подстилке. — Снимите одежды и возьмите то, что принадлежит вам.
Максимов недоуменно посмотрел на Вику, та кивнула и первой пошла в указанном лучом направлении.
— Что этот Хари Кришна от нас хочет? — спросил он шепотом.
— Чтобы мы переоделись.
Вика без стеснения сбросила одежду.
— Ты так и пойдешь через болото? — проворчал Максимов, с трудом отводя глаза.
— Конечно, нет. — Вика взяла с подстилки свернутую в рулон холщовую тряпку. Встряхнула. Оказалось, эта такая же ряса, как у проводников, только черная. Натянула через голову, подвязала шнуром. — Что смотришь, переодевайся. Вещи сложи в мешок, никто их не возьмет, не бойся.
Максимов чертыхнулся, быстро сбросил с себя одежду, натянул балахон. Разрез для головы клином доходил до середины груди, нижний край балахона едва прикрывал колени.
— Сборище идиотов, — против воли вырвалось у Максимова после неудачных попыток придать одеянию более-менее приличный вид.
— Не волнуйся, там все равно снять придется, — успокоила Вика.
— Это еще почему?
— Все обряды совершаются в обнаженном виде.
Свой комментарий Максимов не рискнул произносить вслух. С трудом, но можно было пронести пистолет, но плясать голым с кобурой через плечо — такого на шабашах наверняка еще не видели. Решил оставить стилет. Словно прочитав его мысли, Вика прошептала: