— Почему именно наши? — обиделся за родину Ярослав. — Разве союзники ничего не вывозили?
— Конечно. Не меньше, а скорее всего — больше, чем вы. Но эту коллекцию захватили именно русские. Мне доподлинно известно, что Арсеньев руководил работой трофейных команд в русской зоне оккупации. Почему статуэтка нашлась на даче, а не в спецхране музея, — это отдельный вопрос. Главное, что трофей оказался у вас, в России.
Ярослав был не так глуп, чтобы в секунду не просчитать ситуацию. И ему сразу же захотелось под любым предлогом прервать встречу, выскочить из кафе и скорее уносить ноги подальше от этого контуженного с глазами фанатика. Потому что ниточка, ведущая от нацистских бункеров к даче профессора и далее к тайному хранилищу демократически избранного азиатского сатрапчика, способна превратиться в веревку и мертвой петлей захлестнуться на шее любого, невзирая на звания, прошлые заслуги и родственные связи.
И тут произошло непоправимое…
Ладонь Эрики легла на его бедро. Всякий раз от ее прикосновения у Ярослава начинала кружиться голова. Ни с одной женщиной у него подобного не случалось.
Вот и сейчас электрический заряд прошел от бедра через позвоночник прямо в голову. Она сразу же наполнилась влажным туманом, разом пропали все мысли. В ушах протяжно зазвучала монотонная мелодия, словно кто-то тянул одну ноту на флейте. Ярослав следил за облачком дыма, парящим под потолком. Привиделось, что это всадник на лошади. Под напором воздуха всадник стал заваливаться назад, тело его вытянулось, загнулось в дугу и соскользнуло с лошади, а она, плавно встав на дыбы, обернулось птицей, широко разбросавшей крылья и вытянувшей острый клюв к двери, за которой горел летний полдень.
«Никуда ты не улетишь. Поздно», — сказал Ярослав то ли самому себе, то ли сизой прозрачной птице.
Сам не соображая, что делает, он взял медальон. Металл оказался на удивление горячим. Змейки сновали под пальцами, шершавыми тельцами царапая кожу.
— Леон хочет раскрутить эту историю, — сквозь туман слышал Ярослав голос Эрики. — Ты получаешь полный эксклюзив на конечный продукт, если обеспечишь работу Леона в Москве. И, если потребуется, командировку в Узбекистан. Снимем телефильм в стандарте Би-би-си, минут на сорок пять. А потом продадим право показа по кабельным сетям Европы и Америки. Деньги станем грести лопатой. Наши бюргеры просто слюни пускают, когда им рассказывают о наследии Рейха.
— Мне надо подумать, — Ярослав собрал остатки воли в кулак, но она таяла, как воск и сочилась сквозь пальцы.
— Прежде всего тебе надо проверить факты, — мягко надавила Эрика. — Задействуй свои источники. Леон, ты согласен на время дать медальон и этот сплав?