Карина шумно втянула носом воздух. Сделав над собой усилие, улыбнулась.
— Аригато! О дэнки дэс ка? — по-японски приветствовала она новоприобретенную соперницу.
— Аригато, о дэнки дэс, — ответила Яко. Прижала ладошку ко рту, по-детски хихикнув. — Извините, лучше перейти на английский. Вы, иностранцы, становитесь такими смешными, когда говорите на нашем языке.
— Как угодно, — дернула плечиком Карина. — Я не помешала? — обратилась она к Максимову.
— Что ты! Ты лишь внесла толику разнообразия в мою скучную, приземленную жизнь, — парировал удар Максимов.
Леон вошел весь в белом. Льняная рубашка с закатанными по локоть рукавами, свободные парусиновые штаны, мягкие тряпичные тапочки, по последней моде — на босу ногу. Крупный гасконский нос украшали круглые очки-велосипеды. Денди вышел погулять, одним словом.
Увидев Карину, он опешил. Брови выстрелили из-под очков и предприняли попытку двумя мохнатыми гусеницами забраться по голому черепу на затылок. Он накрыл их ладонью, заодно спасая мозг от закипания. Розовые после бритья щеки сделались пунцовыми.
— Леон, водки хочешь? — Максимов подкинул идею, как спасательный круг.
— Хочу! — выдохнул Леон.
— Тогда пошли с нами.
Шествие гостей к лифту произвело на дежурную по этажу неизгладимое впечатление. Первым шел Максимов, ведя под руки двух очаровательных юных дам, похожих, как сестры. И как у всяких сестер-погодков, между ними пробежала жирная черная кошка. Девушки натянуто улыбались и недобро косились друг на друга.
Мужчина, весь элегантно белый, как Киркоров на гастролях в Сочи, брел следом с понурым видом. От всенародного чернобрового Зайки он отличался габаритами: походил на метателя молота, дисквалифицированного на закате карьеры, — и совершенным отсутствием какой-либо растительности на голове. Мужчина был явно чем-то всерьез озабочен. Он морщил лоб, отчего из-за круглых очков то и дело выползали две мохнатые гусеницы.
«Ох, москвичи!» — мечтательно вздохнула дежурная им вслед, десятым женским чутьем определив, что оба мужика не обременены семьями и явно в ближайшее время кардинальных шагов в этом направлении предпринимать не намерены. — Вот сучки! — прошипела она, вспомнив о спутницах убежденных холостяков.
Дежурная была второй раз замужем, имела троих детей, но с вековой ревностью самки к самке справиться не могла.
Как научно доказал профессор Преображенский, лучший аперитив — это водка под горячую закуску.
Доедая остатки жульена, Максимов прислушался к ощущениям внутри себя и пришел к выводу, что жизнь, конечно, далеко не прекрасна, но вполне терпима.