– Саргон, помнишь, как мы когда-то сидели на берегу Серебряного озера, – сказала Таласса-Энн. – Воздух пах цветами и…
– Да, Таласса, помню, – кивнул Саргон-Кирк. – Мы держались за руки, – он запнулся и выпустил руку Талассы из своей. – Я думаю, лучше бы мы не помнили об этом так хорошо…
– Через пару дней у вас будут собственные руки, Таласса, – сказал Ханох-Спок. – Руки, способные очень эффективно работать, с виду совсем как у человека. Отличные руки робота-андроида, правда, они не будут ничего чувствовать. Так что радуйтесь жизни, пока у вас есть такая возможность…
– Но мы сохраним наш разум и как андроиды, Ханох, мы… – Саргон-Кирк вдруг почувствовал, что смертельно устал.
– Что с тобой, Саргон? – встревоженно спросила Таласса-Энн.
– Ничего… следующая инъекция подновит меня, не волнуйся, – он посмотрел на Ханоха-Спока. – И как андроиды мы пойдем вперед с теми, кто действительно живет, мы будем учить их, поможем избежать ошибок, которые мы когда-то совершили.
– Да, будем существовать, как машины. Ни чувств, ни радости, ни печали, ни любви.
– Мы взяли на себя обязательство, Ханох, – сурово сказал Саргон-Кирк. – Мы приняли решение, эти тела не принадлежат нам. Старый соблазн опять настигает нас, мечта о богоподобной расе господ…
– Мне просто жаль твою жену, Саргон, – сказал Ханох-Спок, глядя на Талассу-Энн. – Ты была гораздо моложе нас, когда разразилась катастрофа, ты так мало радовалась жизни.
– Мы взяли на себя обязательства, Ханох, – повторила за мужем Таласса, но в просе ее чувствовалось сомнение. В ту же минуту она почувствовала прилив страшной усталости и облокотилась о стену.
Вошла Кристин. Энн протянула руку для укола и сказала:
– Сестра, Саргон плохо себя чувствует.
– Я проверяю его показатели каждые три-четыре часа, они ничем не отличаются от обычных, – ответила Кристин, прошла дальше и сделала уколы остальным. Когда очередь дошла до Ханоха-Спока, он сказал:
– Я тоже очень утомился, но теперь чувствую себя гораздо лучше.
На лице Талассы-Энн появился румянец, но Саргону, кажется, не стало лучше.
– Не волнуйся, – сказал он. – Через минуту со мной все будет в порядке.
Однако лучше не стало, и Салон с трудом вновь приступил к работе.
Войдя в лабораторию, Мак-Кой заметил, что с Саргоном-Кирком что-то неладно, и подозвал Кристин:
– Сестра, мне надо поговорить с вами. Зайдите, пожалуйста, в медчасть. И прихватите с собой эти шприцы.
У себя в кабинете Мак-Кой выбрал шприц, помеченный для Саргона-Кирка, и стал внимательно изучать его. Кристин беспокойно смотрела на доктора, она пыталась вспомнить что-то, но не могла. Через минуту Мак-Кой вернул ей шприц. Кристин неуверенно взяла его.