Остановившись около калитки, я, тяжело дыша, внимательно посмотрел и обнаружил, что оставленной мной проволоки нет – все ясно, воровка уже на участке. Войдя во двор, я, пригнувшись, осторожно подошел к двери в дом и увидел, что она приоткрыта.
«Завтра же съезжу в Боровск, куплю самый надежный замок, какой только есть, и врежу его, потому что наш английский можно при желании и шпилькой открыть», – пообещал я себе.
Потихоньку заглянув на веранду, я увидел внутри дома некоторое движение и слабый свет фонарика, а вот никаких звуков мне разобрать не удалось, потому что на даче Максима опять собралась компания молодежи и музыка гремела вовсю. Однако сейчас мне это было только на руку – блондинка не могла бы услышать моих шагов.
«Интересно, что сказала бы Маруся, если бы я смог доказать ей, что это был никакой не барабашка, а самый обыкновенный вор, как я ей и говорил!» – мелькнуло у меня в голове, но я не стал на это отвлекаться и потихоньку вошел в дом, решив, что не буду пока включать свет. Я тут же увидел явно женскую фигуру, которая изо всех сил пыталась сдвинуть с места холодильник, и мысленно хмыкнул: даже мне, здоровому молодому мужику, пришлось немало попотеть, пока я сумел перетащить этот допотопный, еще далеких советских времен, агрегат из кухни к двери.
– Бог в помощь, мадемуазель! – насмешливо сказал я. – Вы уверены, что здесь есть что-то настолько ценное, что ради этого стоит рисковать собственной свободой? Или тюрьма для вас – дом родной?
При первых же моих словах фигура замерла, а потом резко повернулась ко мне, и я понял, что не ошибся – это была та самая блондинка, но в этот раз она была в платье – видимо, переоделась в машине, потому что вечера у нас в Подмосковье прохладные. Ее редкой красоты лицо было сейчас перекошено от страха и ненависти, и она, ни слова не сказав, бросилась к двери, оттолкнув меня с совершенно неженской силой.
– Куда? – заорал я, крепко хватая ее за плечо. – Погоди, голубушка! Тебе еще с милицией объясняться придется!
Как она сумела вывернуться, ума не приложу, но раздался треск рвущейся материи – и платье осталось у меня в руке. Блондинка выскочила во двор, а потом в проезд между дачами в одном белье, кстати говоря, довольно эротичном, и с завидной скоростью понеслась к воротам, где оставила машину. «Черт! Как же я не догадался ей покрышки проколоть! Никуда бы она тогда от меня не делась!» – запоздало подумал я, бросаясь следом за ней с совершенно бесполезным в данной ситуации криком: «Стой!» – как будто она действительно могла остановиться.