– Как на грех, никакого спиртного в доме нет, а я забыл купить.
– Да, нам с тобой сейчас не помешало бы! – согласилась жена. – Что тебе, что мне пережить пришлось немало!
– Пойду у Афонина займу, а потом куплю и отдам, – сказал я.
– Не представляю, как ты сможешь разговаривать с этим подонком, – буркнула Маруся. – Мы же с тобой из-за него чуть насмерть не разругались!
– Да ладно тебе! – отмахнулся я. – Надо принимать людей такими, какие они есть, а то придется жить в пустыне.
Я вышел в сад, но быстро вернулся обратно, потому что из моей затеи ничего не вышло – судя по отсутствию «Нивы» на участке, Виктора Петровича дома не было.
– Давай я быстро в Боровск сгоняю, – предложил я. – Там есть круглосуточные магазины.
– Пока ты будешь ездить, все остынет, – резонно возразила жена.
– Ничего! Потом разогреешь! – ответил я и, взяв ключи от машины, собрался уходить, но тут от калитки раздался голос Ларисы:
– Можно к вам?
– Конечно, заходи! – откликнулась Маруся.
Первой у нас на веранде появилась она, а за ней, смущенно потупившись, вошел Богданов. Он потоптался на пороге и, не поднимая глаз, виноватым тоном сказал:
– Мария! Александр! Вы уж простите меня! Ну, словно бес меня попутал! Сам не знаю, что я делал и говорил! Вспомнить стыдно! Вы нам с Лорой столько добра сделали, а я на вас как цепной пес сорвался! А все сволочь Афонин виноват! Позвонил мне тогда и такого наговорил, что у меня в глазах потемнело! Даже не знаю, как сюда и доехать-то смог, ни в кого не вписавшись! Все губы себе от злости искусал по дороге! Думал, что приеду и убью обоих! А на самом деле ты, Саша, мою жену спасал, а я оказался дурак дураком!
– Да ладно вам, Сергей Сергеевич! – мирно сказала Маруся. – Садитесь лучше с нами ужинать!
– Ага! – обрадовался Богданов. – Спасибо! К тому же я не с пустыми руками! – С этими словами он вышел обратно на крыльцо и тут же вернулся с объемистым пакетом. – Вот! От нашего, так сказать, стола – вашему столу!
Женщины начали дружно потрошить пакет, и на столе появились жутко дорогие нарезки различных рыб, колбас и прочих деликатесов, экзотические фрукты, а главное, литровая бутылка виски, что было нам всем сейчас очень кстати. За столом разговор шел обо всем понемногу и по мере убывания спиртного становился все более откровенным. Вскоре речь зашла и о ревности с изменами.
– Ты прости меня, Лора, что я в тебе усомнился, – каялся перед ней пьяный Богданов, и, видимо, не в первый раз, потому что Лариса воспринимала эти словесные излияния довольно спокойно. – Я же тебя люблю! Я и не думал никогда, что так полюбить смогу! Если ты мне изменишь, я больше жить не смогу! Тут же умру!