Едва над лесом начал брезжить рассвет, лесник объявил подъем.
– Пойдем, голуба! – сказал он Корнееву. – А то и так уже подзадержались. Набегут посторонние – делиться придется... Нехорошо!
Он лично помог Корнееву приладить на спину мешок с двумя металлическими коробками внутри. Строго говоря, это был просто кусок брезента с веревочными лямками. Тащить его на горбе было не слишком удобно, но рюкзак лесник забрал себе.
Корнеев собирался молча, стараясь не смотреть на своих товарищей, которые так же молча пожирали его глазами. Никаких обещаний и бодрых слов Корнеев говорить не стал. Если ему не суждено остаться в живых, Фишкин с Крупицыным должны будут сами о себе позаботиться, и незачем тешить их пустыми надеждами. Он даже прощаться не стал – просто махнул рукой с порога, и все.
– Пойдешь за мной, – заявил ему лесник. – Шагай строго след в след. То, что ты сюда сумел прорваться, еще ни о чем не говорит. Попасть в мышеловку – дело нехитрое, вот выбраться – это посложнее будет.
– Ты зубы не заговаривай, – перебил его Корнеев. – Ты сам сначала выберись! После такого дождя.
– Да, это ты верно подметил, – кивнул лесник. – Некстати этот дождь. Но тут уж не нам с тобой выбирать. Ничего, с молитвой доберемся!
– А ты набожный, оказывается! – криво усмехнулся Корнеев.
– Подожди немного, еще сам молиться будешь, – пообещал лесник. – О спасении нас, грешных.