Ух, безобразие. В моем просторном кабинете как-то враз воссияло и возгремело от обилия острых железок. Кольчужные гриди заполонили горницу, неловко круша мебель: чистый спецназ, только вместо черных тканевых масок — металлические личины с дырьями для носа и голубых гляделок.
В толпе вооруженных людей я, признаться, несколько теряюсь. Вот и теперь. Смущенно побагровев, я робко оскалил зубы и тихо рявкнул:
— А-А-А, МЕРЗОПАКОСТНИКИ!!! Ничего не трогать! Груши не есть! Вести себя прилично!
Ближайший дружинник сощурил недобрые глазки, и я замолк, инстинктивно косясь на кончики клинков. К счастью, сам боярин Катома не позволил гридям изорвать меня на тысячу маленьких мстиславушек. Вытирая кулаком соленые (видимо, от дождя) щеки, играя желваками и подпрыгивая, старый казак подошел и посмотрел, как безумный.
— Никак, опять дочку потеряли? — поспешно спросил я, невинно моргая.
Скрип-скрип зубьями! Вытаращенный из-под брови глаз:
— Угу, потерял! Откуда знаешь?
— Я все знаю, папаша, — натужно улыбнулся я, пряча за спиной зеленую ленточку. — Мы, эксперты, многое можем прогнозировать с ба-альшой степенью вероятности.
— Верно говоришь, Мстислав Лыкович, — мертвым голосом произнес Катома. — Ухитили девку. Опять.
Он закрыл глаза волосатой ручищей. Я воспользовался этим трогательным моментом, чтобы поспешно убрать с собственного плеча некстати прилипший волос — вопиюще длинный и золотистый.
— Напрасно вы, папаша, не уберегли деточку, — откашлявшись, заметил я. — Должно быть, позабыли приставить к девичьей спаленке вооруженную охрану?
— Пять болванов! — взревел Катома как больной на голову медведь. — Пять дружинников охраны было, угу! И пес цепной! Тьфу, да все зря! Через окно, видать, улучили…
— Не надо нервничать, — сухо заметил я. — И мебель пинать тоже не стоит, она нынче недешева. Сделайте глубокий выдох. Я найду вашу дочку, как два перца…
— Выручай, Мстиславушка! — захрипел посадник, кидаясь и обнимая до боли в ребрах. — Не жить без солнышка моего! Одна радость осталась! Возверни ее, пропащую, домой!
— Вот здесь не надо давить, — простонал я, освобождаясь от посадниковых рук. — Я вас тоже люблю, но давайте обнимемся позже. Хорошо. Я помогу, если вы согласны выполнить условия…
— Исполню! Все исполню, добрый скомрах!
— Если вы согласны выполнить все условия, то…
— К рассвету! Верни ее к рассвету, чародей!
— Можно и к рассвету. Первое условие…
— Нет, сперва скажи — кто?! Кто ее украл?! — перебил Катома, стискивая огромные кулаки.
— Эгхм, — насупился я. — Тут страшно запутанная история. Вашу дочь похитили… э-э… двуглавые гуси-лебеди в камуфляже… По приказу пакостного Чурилы. Да-да, точно-точно. Диверсанты подкрались к детской кроватке, а потом — э-э… что они сделали потом? Они сделали вот такие страшные лица! Растопырили руки, и — хвать. Да, определенно: хвать! В охапку и под мышку. И давай деру, когти врозь. Только в путь.