На площадке стоял служащий из цветочного салона с огромным букетом роз – и без карточки. И самым удивительным в них помимо аромата и прохладной бархатистой прелести лепестков, были цвета – розовый, белый и клубничный, словно розы были специально подобраны в соответствии с цветовой гаммой ее спальни.
Совпадение? Доминика медленно вернулась в комнату с цветами в руках. Или продуманный выбор в ознаменование того, что здесь произошло?..
Она поставила розы в вазу, еще раз приняла душ и полетела на работу словно на крыльях.
Последние недели они все свободное время проводили вместе. Доминика открывала в Энгусе все новые и новые черты характера.
Особенное наслаждение ей доставляло узнавать подробности из его прошлого. Оказывается, несмотря на то, что учился Энгус от случая к случаю, он имел степень магистра экономики. И несмотря на свое многомиллионное состояние, он терпеть не мог, когда зря пропадала еда, и был просто одержим манией чинить все на свете.
– Ты, видимо, умеешь быстро запоминать огромное количество информации, – заметила она однажды. Было воскресное утро, они провели ночь в ее квартире после позднего ужина и танцев и теперь неторопливо вкушали поздний завтрак, просматривая газеты. Ее замечание было вызвано скоростью, с которой он прочитывал газетные листки.
Энгус поднял на нее глаза. Он сидел в одних шортах, босиком.
– Это правда. Мне повезло, что отец очень любил книги – это было едва ли не единственное его достоинство. Он выписывал их коробками – беллетристику и научные издания на всевозможные темы, – и я прочитал каждую из них.
– А как насчет музыки? От кого в тебе такая любовь к ней?
– В отце ее не наблюдалось, так что, видимо, я получил ее от матери. Но музыку любил и наш землевладелец. И еще он… – Энгус помедлил, часто спорил с отцом по поводу того, что мне нужно продолжить образование. Все предлагал отправить меня обратно в школу. Однажды он отыскал у букиниста полный комплект детской энциклопедии и подарил мне на день рождения.
Доминика смотрела на него и слово воочию видела маленького мальчика, жаждущего знаний и глотавшего любые книги, которые попадались ему под руку…
Энгус вывел ее из задумчивости:
– Как видишь, я не только джентльмен в первом поколении, но и самоучка в придачу.
– И весьма незаурядный, – заявила она.
– Насчет незаурядности ничего не могу сказать, в данный момент мне хочется проявить свою незаурядность... в совсем другой области, – пробормотал он, отбрасывая газету и пожирая Доминику глазами.
На ней была только короткая шелковая ночная рубашка цвета спелой вишни на бретельках.