Ковачев замолчал. Но О'Коннор, глядя все так же внимательно, в беседу не вступал.
– Вижу, вы не настроены на разговор. Как и положено курортнику, прибывшему к нам отдохнуть, пожариться на солнышке и, разумеется, не имеющему ничего общего с преступлениями, случайно совершенными против граждан, к которым он проявил живой интерес. Даже и о Бонифацио вы ничего, конечно, не слышали. Но готов побиться об заклад, что, выписавшись из больницы, вы не броситесь разыскивать в гостинице «Интернациональ» своего доброго знакомого Мортимера Харрисона. Поскольку знаете, что он и Дэвид Маклоренс – одно и то же лицо… И что он мертв.
– Вот как?.. – сказал, поразмыслив, О'Коннор. – Предлагаете игру с открытыми картами?
– Если вы на это способны.
– А если я буду лгать?
– Ничего. Переживем. Нам не впервой.
– Что ж. Я готов сказать правду. Но… при одном условии.
– При каком же?
– Э, не торопитесь. Условие вопреки обыкновению я поставлю в конце.
– Не рискуете ли?
– Ведь мы играем честно. Хотя и… – О'Коннор дружелюбно усмехнулся и потрогал голову. – Хотя и без риска нельзя. И не воображайте, что вы меня растрогали. Жизнь научила меня не поддаваться эмоциям в отношениях с полицией. Да, и как только выдержала моя головушка такой удар… А вот если бы я все-таки увидел, кто стоит за портьерой в номере Халлиганов, головушка вряд ли бы выдержала. Хотя она и ирландская. Может, отсюда и начнем наш мужской разговор?
– Вы его уже начали. Продолжайте, пожалуйста.
– Начну тогда с цели моего пребывания здесь. Меня не прельщает ваше море. И пусть это вас не обижает. Я хочу получить сто тысяч долларов. Не пугайтесь, не от вас. От дирекции Американского музея естественной истории. Теперь вы понимаете меня?
Ковачев удивленно развел руками.
– Как?! Разве ваши газеты не писали?
– Допустите, что не писали. Рассказывайте так, будто я ничего не знаю.
– Но об этом знают все! Впрочем, ладно. Две недели назад, десятого июля, около полуночи, из музея похитили уникальную коллекцию бриллиантов. Один охранник был убит, один из банды тоже остался лежать на тротуаре. Ужасный скандал! Не только потому, что коллекция оценивается в десятки миллионов долларов. После этого дерзкого ограбления нация почувствовала, что задета ее честь! Объявили награду в десять тысяч каждому, кто наведет на след, и сто тысяч – кто укажет местонахождение бриллиантов.
– И вы готовы указать? – спросил Ковачев.
– Готов. Они здесь, у вас. Их доставили сюда Эдлайн Мелвилл и Дэвид Маклоренс, то есть Маман и Морти. Вероятно, вы спросите, как я узнал. Это было достаточно сложно и необыкновенно. Короче говоря, мне сообщил один мой клиент. Точнее, я получил от него письмо. Заметьте: получил после его смерти! Он-то и остался лежать на тротуаре перед зданием музея. Что поделаешь. Я всего лишь начинающий адвокат, ни один из концернов пока еще не предложил мне должности главного юрисконсульта… Если нет акул, приходится иметь дело и с мелкой рыбешкой. Было бы паблисити! Так и в этом случае. Я ему помог как-то развязаться с одним делом. И он в знак благодарности обещал, что выдаст мне тайну гангстеров, когда его уже не будет среди них. В письме сообщалось, что бриллианты на некоторое время спрячут в Болгарии, на курорте Золотые пески, что привезет их туда Мортимер Харрисон, который в Афинах для маскировки возьмет паспорт другого гангстера, Дэвида Маклоренса. Этот Маклоренс прибудет из Австралии на своей машине вместе с Маман, бывшей любовницей шефа моего клиента… Вот так. И я решил попытать счастья. Собрал всю свою наличность и прилетел к вам в гости. Сто тысяч долларов стоят того.