„Черт возьми, что мне здесь так не нравится?“
Она обошла кухню по периметру.
– Крыса прошуршала?
Нет. Крыса была бы неприятностью, но вполне объяснимой неприятностью. Катя чувствовала, что дело в другом.
– Седа подстроила какую-нибудь гадость? С нее станется…
Снова обошла кухню, задержавшись возле шкафчика.
И вдруг поняла, что именно насторожило ее.
– Сигаретами пахнет!
Катя потянула носом, но у нее не было никаких сомнений, что она нашла причину беспокойства. Пахло сигаретами, которыми не могло пахнуть, потому что их не должно быть в квартире. Катя мысленно подсчитала, когда в последний раз покупала сигареты по просьбе свекрови. Получалось, что больше двух месяцев назад.
„Нет, не может быть. Или от шкафа пахнет старым запахом, который я раньше не чувствовала, или у Дианы Арутюновны остался запас сигарет. Она курит немного“.
– Запас сигарет, – повторила Катя, потому что это было подходящее объяснение, после которого можно было успокоиться. – Ну конечно!
Но все-таки похлопала рукой за коробками с чаем – просто так, на всякий случай. И вытащила из дальнего угла открытую пачку „Мальборо“ – свекровь не терпела женских сигарет.
Торопливо открыв ее, Катя убедилась, что не хватает всего одной сигареты, и опустилась на табуретку, сжав пачку в руке.
– Я не покупала сигареты, – недоуменно сказала она вслух. – И что это значит?
„Это значит, что кто-то другой их купил, – издевательски мягко проговорил Циничный голос. – Логично, правда? Или ты думаешь, что они сами оказались в шкафу? Остались от уехавших родственников?“
Версия с уехавшими родственниками была очень неплоха. Но Катя хорошо помнила, как сразу после переезда отмывала кухню. Из шкафа она собственными руками выкинула старые упаковки манки и риса и протерла полки. Никаких сигарет, разумеется, в нем не было.
– Кто-то другой их купил… Но они не выходят из дома!
Тихий смех Циничного был ей ответом.
Катя спрятала сигареты обратно за пачки с чаем и вздрогнула, когда услышала шаги по коридору.
– Котенок? – Артур заглянул в кухню и скорчил умильное лицо. – Ты скоро, малыш?
– Сейчас посуду домою и приду.
Муж кинул недоуменный взгляд на пустую раковину, пожал плечами и ушел. Катя плотно прикрыла за ним дверь и опустилась на табуретку.
Мысль о том, что домочадцы вовсе не сидят в квартире, как заключенные, а все-таки выходят наружу, поразила ее. Как же так… Ей столько твердили о том, что главное – конспирация, что бандиты могут выследить их, что никому из Ашотянов нельзя показываться на улице, и что же получается? Что все это ерунда?