Часто бывая на публике, они теперь постоянно касались друг друга. И все же неожиданная ласка Эрика или легкое прикосновение его губ к ее щеке неизменно заставляли сердце Жюли учащенно биться. Когда она протягивала ему руку, а он обнимал ее за талию, у нее возникали такие чувства, какие поддельной невесте вовсе не к лицу. Во всяком случае, принц к ней подобрел. Он был по-прежнему сдержан, но больше не шарахался, если нужно было дотронуться до нее. Она видела, что ему это приятно. Жюли была довольна собой – ей удалось немного его смягчить.
Когда они пешком возвращались в замок после ежегодного городского праздника омаров, Эрик пребывал в отменном настроении. Он весь вечер разговаривал с разными людьми о рыбалке – этот предмет интересовал его не только потому, что рыболовство было одной из ведущих отраслей промышленности на острове Андерс, это было и его собственное хобби.
– Лестер Крэнстон обещал завтра взять меня с собой на лодке, – сказал Эрик. – Я уйду очень рано, постараюсь тебя не разбудить.
– Я уже привыкла, что ты встаешь рано, – ответила Жюли. – Да меня все равно обычно будит солнце.
– Ничего удивительного, ведь у тебя в комнате столько окон. Почему ты не закажешь занавески?
Жюли посмотрела на него.
– А когда ты жил в башне, разве тебе нужны были занавески?
Ему нечего было возразить.
– Нет, – признался он. – Но если тебе…
– Не забывай, что я большую часть своей жизни прожила в городе. Я бы согласилась всю оставшуюся жизнь просыпаться на рассвете, если бы из моих окон был вот такой вид.
Она повела рукой, указывая на океан, раскинувшийся внизу. Вдруг она споткнулась о камень, и Эрик поймал ее за руку, чтобы поддержать.
– Эй, осторожнее, – услышала она его голос, тихий и нежный. К ее удивлению, он не отпустил ее руку, а продолжал держать в своей.
Со времени того случая в больничном чулане он не прикасался к ней, когда они были наедине, без зрителей.
Он и сам не знал, зачем держит ее руку, но это почему-то казалось правильным. Они пошли дальше в темноте, под неумолчный шум океана. Миновали наконец последние домики и словно бы остались одни в целом мире. Стараясь как-то разрядить напряженность момента, Эрик обратился к Жюли:
– Между прочим, симпатичная рубашка.
– Спасибо, – ответила она с улыбкой маленького чертенка. Она нарочно надела эту рубашку и все ждала, когда же он заметит.
– Где-то я ее уже видел, – сказал он сухо.
На самом деле это была одна из его футболок.
Жюли она была страшно велика – и все-таки смотрелась на ней хорошо. Пожалуй, даже слишком хорошо. – У тебя не войдет в привычку таскать вещи из моего шкафа?