Ее сын. О Господь милосердный! Этих слов она не произносила добрых тридцать лет. Он умер. Он был оплакан. Но она не тосковала по нему, потому что, останься она с его отцом, мальчик все равно не принадлежал бы ей. Она понимала, что это ее не оправдывает, что она совершила великий грех. Ведь после того, как Мортон ради ее спасения уничтожил ее мужа и всю его семью, она сама словно умерла.
Надо срочно разыскать Мортона и рассказать ему, какого змея он впустил в свой Эдем.
Мортон сказал, что все это – ее фантазии. Что мальчик умер. Что он в этом уверен. Почему – не объяснил. Зато знал это наверняка, потому что не хотел оставлять свидетелей. И потому этот Чарлз Эллиот со своей экзотической внешностью, смуглой кожей и темными глазами, с чисто английским именем и безупречным произношением никак не мог быть ее отпрыском.
– А что, если он все-таки ее сын?
Они беседовали с Оливией. Лежа в постели, усталые после плотских утех.
Мортон обдумывал последствия возможного появления единственного сына и наследника Бахтума в их Блисс-Ривер-Вэлли.
Особенно теперь, когда появилась перспектива уехать с Оливией в Англию. Лидия ему давно надоела, и он мечтал от нее избавиться.
И теперь вдруг является ее сын, чтобы отомстить за отца и за все, что Мортон сотворил с его семьей. Его появление было на руку Мортону.
Он подозревал, что Лидия утаила от него часть драгоценностей Аль-Бахтума, о которых писала в письме, умоляя ее спасти.
Чего ради иначе он бы стал рисковать? Найти их ему не удалось. А денег на жизнь в Вэлли со множеством развлечений катастрофически не хватало. Потребности обитателей Вэлли росли.
У Мортона появились все основания выяснить, что Лидия от него утаила.
Но, Господи, он так устал.
Жизнь представлялась Мортону туго натянутым канатом, по которому приходится идти, чтобы добраться до лучшего места, в то время когда в кармане у тебя пусто или почти пусто.
Стоило посмотреть на то, что ему удалось совершить. Он осуществил мечту каждого мужчины, способного к сексу, создал изолированное общество помешанных на сексе людей.
В книгах по истории о таких подвигах не пишут.
Ну и пусть.
Царствование каждого короля приходит к концу. И вместо того, чтобы ждать покушения, Мортон сам выдвинулся на линию огня.
– Если бы не этот мальчик, – пробормотал он нерешительно.
– Он не мальчик, – резко возразила Оливия, – он взрослый мужчина, взращенный определенными людьми ради определенной цели. Лидия – истеричка. Или ее мучает чувство вины.
– Но если это тот самый мальчик… подумай только…
– Тут и думать нечего.