– Играешь по маленькой? – приобнял ее Палермо за талию.
– Присматриваюсь, – та улыбнулась и руку не убрала.
– На красное, – Череватенко бросил на стол три фишки.
– Ставки сделаны, – девица-крупье крутнула колесо рулетки и пустила шарик.
– Давай, шило тэби в сраку, – Череватенко вытащил сигару и нервно крутил ее между пальцами.
Выиграл черный номер. Когда крупье объявила выигравший номер, Череватенко едва не разломил сигару на две части.
– А-а, сраная каракатица, – чертыхнулся боцман.
Он удвоил ставку и опять поставил на красное. Палермо, глянув на девицу, поставил две фишки на черное. Шарик снова замер на черном поле.
Боцман выругался так, что девице пришлось закрыть уши руками. Палермо же, напротив, развеселился, забирая выигрыш.
– Не обращай на него внимания, крошка, – Палермо взял девицу за запястье, – лучше сыграем вместе. А ты, Степа, не слишком усердствуй.
– Пошел ты, – огрызнулся Череватенко, он снова удвоил ставку и опять поставил на красное, – должно же наконец повезти.
Теперь он поставил на кон уже двенадцать фишек. За столом на него начали с интересом поглядывать. Палермо снова приобнял девицу и поставил на первую дюжину. Ему опять повезло, в отличие от Череватенко. Боцман зыркнул на Палермо, словно это он был виноват в его проигрыше.
– Нужно сперва немного промочить горло, – прохрипел он, отходя от стола.
– Это наш боцман, – Палермо наклонился к девице, – не может играть на сухую. Как тебя зовут?
– Настя, а тебя?
– Палермо, – обольстительно улыбнулся он.
– Ты итальянец?
– Дедушка родился в Неаполе, а потом приехал в Союз. Отец уже родился тут.
– Так Палермо твоя фамилия?
– Нет, – он покачал головой, глядя в ее большие зеленые глаза.
– А что? – Настя оказалась настойчивой девушкой.
– Прозвище.
– А имя у тебя есть?
– Зачем тебе?
– Просто интересно.
– Можешь звать меня Эдуардом.
– Можно, я буду звать тебя Эдиком?
– Тебе что, Палермо не нравится?
– Ну что, – их милую беседу прервал боцман, пришедший из бара с большим стаканом водки, – много сорвал?
– Я больше не ставил, ждал тебя. Познакомься – это Настя, – представил он свою новую подружку.
– Степан Ильич, – Череватенко поставил стакан на край стола и провел ладонью по черепу, словно приглаживая несуществующие волосы.
Он дождался, пока крупье начала принимать ставки, и выложил двадцать четыре фишки. Снова на красное. Это была уже довольно приличная сумма, если учесть, что одна фишка была достоинством в десять долларов.
– Пойдем отсюда, – Палермо наклонился к Настиному уху, – боцман сейчас снова проиграет и начнет буянить. А когда Степан Ильич буянит, лучше ему под руку не попадаться.