Но машина уже остановилась на площади, и в порту загудел теплоход. Хаблак встрепенулся – неужели «Вячеслав Шишков»? Однако его белый красавец еще только входил в порт. Подождав, пока он пришвартуется, капитан смешался с толпой пассажиров и незаметно вернулся на корабль. Теперь он был заведующим небольшого промтоварного магазина на Куренёвке – Павлом Олеговичем Кухаренко, и единственное, что тревожило его, помнит ли Таня, как во время знакомства назвался своим настоящим именем? Правда, она была тогда навеселе, кроме того, всегда можно выкрутиться: мол, вы не поняли, Сергей – мой друг, который сошел в Запорожье.
Через полчаса после отплытия Хаблак заглянул в радиорубку, радиста предупредили еще в порту, он ждал Хаблака и вызвал Киев. Дежурный угрозыска сообщил капитану, что Анатолий Васильевич Бобырь ведает в промторге снабжением, ему тридцать два года, окончил торгово-экономический институт, раньше работал заместителем директора универмага в пригородном поселке, разведен, имеет пятилетнего сына, прописан на Оболони в квартире жены, но фактически там не живет – снимает комнату где-то в Отрадном.
Бобырь с Таней не выходили из каюты до утра. Потом позавтракали в ресторане и теперь кормили чаек.
Хаблак вышел на палубу и сел на скамейку под окном каюты второго класса. Держал в руках журнал, но не читал, любуясь днепровскими видами. Отдыхал и совсем позабыл о Тане и Толике с большим перстнем на указательном пальце. Но все же, увидев их, уставился в журнал – надеялся, что девушка первой заметит его и представит Бобырю – не должен быть назойливым, инициатива знакомства пусть лучше принадлежит Тане. Они едва не прошли мимо него, но девушка заметила Хаблака и задержала Бобыря.
– Как отдыхали? – спросила она из вежливости, и, не дождавшись ответа, объяснила: – Наш попутчик и твой коллега… – запнулась, и Хаблак обрадовался – она не помнит его имени.
Капитан протянул руку.
– Кухаренко Павел Олегович.
– Анатолий. – Бобырь не назвал свой фамилии и Хаблак понял его. – Таня говорила, что вы из торговли.
– Да, заведую магазином на Куренёвке. Галантерея, трикотаж, сборная солянка.
– Солянка – это хорошо, – одобрил Бобырь и посмотрел на Хаблака, как старшина на новобранца – все же занимал важную должность в торге и стоял на ступеньку выше.
Хаблак сделал вид, что не знает профиля работы Толика. Ведь он действительно мог забыть беглое упоминание его подруги.
– А вы по какой линии, – спросил он, – продовольственной или промтоварной?
– Райпромторг, – ответил тот неопределенно. Немного подумал и, наверное, решив, что скрывать нет смысла, прибавил: – Печерский.