— Тогда что же она делает здесь сейчас, после того как Литовченко уже устранили?
— Я уже сказал — сейчас все ищут архив Сквозняка. И Голубую Фею наняли для того же…
Влад опустил веки и замолчал. Его лицо стало землисто-серым, губы посинели. Павел встревожился, приложил пальцы к шее раненого, чтобы проверить пульс.
Жилка на шее билась, но очень слабо и неровно.
Нужно было действовать, и действовать очень быстро.
Плюнув на все соображения конспирации, Павел достал мобильный телефон и набрал номер связного.
Едва услышав, как там сняли трубку, он торопливо проговорил:
— Мне нужен столик на одного… очень срочно! — Он взглянул на табличку с названием, в нескольких метрах от которой стояла его машина, и добавил, нарушая все правила: — Эштон-драйв, возле пустыря!
Элис приехала через полчаса. За это время Павел чего только не передумал. Раненому было совсем плохо, он был смертельно бледен и едва дышал. Когда Павел потерял всякую надежду, в переулке остановилась машина. Павел оглянулся на раненого и подошел к машине, где за рулем сидела Элис. Дверца открылась, он сел рядом.
— Вы живы? — холодно спросила она.
— Как видите, но…
Она прошипела какое-то ругательство. Голубые глаза метали молнии, она стала похожа на рассерженную кошку.
— У нас очень мало времени, — резко сказал Павел, — я не вызвал бы вас без крайней необходимости.
Элис покрылась красными пятнами и выскочила из машины.
— Я думала, вы в крайней опасности! — выпалила она. — Я примчалась, махнув рукой на все предосторожности… Вы же профессионал, вы должны понять, что такое нарушение правил недопустимо! Вы ставите под удар нас обоих!
— Извините, — проговорил Павел и подвел ее к своей машине. — Этот человек истекает кровью. В больницу ему нельзя. У вас есть знакомый врач, который может помочь ему, не задавая лишних вопросов?
Элис обиженно замолчала, склонилась над раненым, внимательно осмотрела его.
— Это Абдул Касим, — проговорила она удивленно. — Как он оказался в вашей машине?
— Позже, я расскажу вам все позже! — отмахнулся Павел. — Сейчас нужно что-то сделать, иначе он умрет!
— Хочу верить, что вы знаете, что делаете. — Элис покачала головой. — Его нельзя перекладывать… Ладно, поезжайте за мной…
И снова Павел ехал по бесконечным лондонским пригородам, моля Бога, чтобы их не остановил полисмен, — ему чрезвычайно трудно было бы объяснить присутствие в своей машине раненого, истекающего кровью человека.
Влад время от времени издавал негромкие стоны. Это по крайней мере доказывало, что он еще жив.
Наконец они остановились возле нарядного двухэтажного домика под ярко-зеленой черепичной крышей. В палисаднике перед домом росла высокая араукария, возле ее корней из нескольких валунов была сложена декоративная горка.