И вновь по дороге несется царский возок. Догоняет Петр русские полки, останавливает лошадей, кричит:
— Здорово, молодцы!
— Здравия желаем, бомбардир-капитан! — отвечают солдаты.
Идут солдаты стройными рядами. Тра-та-та, тра-та-та! — выбивают походную дробь барабаны, развеваются пестрые полковые знамена.
А высоко в небе светит солнце. Носятся в теплом воздухе стрижи. Где-то впереди раздается солдатская песня. Слышна команда:
— Лева нога вперед! Права нога вперед! Шире шаг!
Стоит Петр в возке. Снял шляпу. Развевает ветер Петровы кудри. Смотрит Петр на войска, говорит Меншикову:
— Данилыч, смотри: российская армия идет наша, новая! Побьем шведа, а, Данилыч?
— Побьем, государь! Ей-ей, побьем! — отвечает Меншиков.
— То-то, — говорит Петр. — Чай, на печи не лежали! — и весело, по-детски смеется. Потом вдруг меняется в лице. — Но, но, — говорит Меншикову, — не хвастай! — Садится и начинает смотреть в небо, в безбрежную синь, в неохватную даль.
Войска идут к Нарве.
Подошли русские к Нарве. Послали разведку. Оказывается, Шлиппенбах еще далеко.
Остановились войска на правом берегу Наровы. Стали готовиться к штурму.
Однажды к Петру подошел Меншиков.
— Государь, — обратился он, — разреши учинить машкарадный бой.
— Что? — переспросил Петр.
— Машкарадный бой, говорю, — повторил Меншиков и зашептал царю что-то на ухо.
А на следующее утро к коменданту Нарвы генералу Горну прибежал корнет Попеншток.
— Генерал, генерал! — закричал Попеншток. — К Нарве идет Шлиппенбах, русские готовятся к бою!
Схватил Горн подзорную трубу, бросился к крепостной стене, посмотрел: действительно, русские строятся. Носится по полю Меншиков, машет шпагой, куда-то показывает. Посмотрел Горн на запад — правильно, там, за лесом, поднимается пыль.
— О, слава тебе, святая Мария! — проговорил генерал. Потом повернулся к Попенштоку, сказал: — Жалую вас, господин корнет, капитаном.
В это время вдалеке раздались два выстрела, потом еще два и еще. Это был шведский условный сигнал. Горн приказал ответить. С крепостной стены гаркнули пушки.
А вскоре из-за леса стройной колонной появились и сами шведы.
Заколыхались желтые и белые шведские знамена, заняли всю ширь дороги синие мундиры шведских солдат. Развернулись шведы во фронт, выкатили вперед пушки и открыли огонь. Русские стояли спиной к крепости, лицом к войскам Шлиппенбаха.
И Горн подумал: «А что, если ударить русским в тыл? Шлиппенбах спереди, войска из крепости — сзади, зажать русских в тиски, разгромить, как тогда, четыре года назад, удержать шведскую славу».
Горн отдал приказ. Распахнулись крепостные ворота, выскочила конница, за ней побежали пешие отряды. Русские заметили вылазку, дрогнули, подались в сторону.