Свиридов коротко и сдержанно кивнул человеку в знак приветствия.
– Микулов, вы мне больше не нужны, – проговорил тот и сделал небрежный жест рукой. Микулов четко повернулся на каблуках и вышел, осторожно прикрыв за собою массивные двустворчатые двери.
– Меня зовут Евгений Ильич Бородин, – представился человек. – Да вы присаживайтесь, присаживайтесь, – и он указал Владимиру кресло напротив себя. – Прошу вас, чувствуйте себя как дома.
– Да за этим дело не станет, – отозвался Владимир, – в последнее время я сменил такое количество мест дислокации, что почувствую себя комфортно даже в мусорном контейнере. Впрочем, в больнице, в которую, по-видимому, меня поместили именно вы, я примерно и чувствовал себя, как в мусорном контейнере.
Евгений Ильич снисходительно улыбнулся.
– У вас довольно своеобразное чувство юмора, – сказал он. – Правда, вы довольно неудачно выбираете моменты, чтобы его демонстрировать, но тем не менее…
– Да, мне уже напоминали об этом, – перебил его Свиридов. – Наиболее неудачно за последнее время я пошутил в ресторане, где мне, кажется, попались под горячую руку несколько ваших людей.
Евгений Ильич постучал полусогнутым пальцем по подлокотнику кресла. Выражение его лица не изменилось, но в выразительных глазах появилось нечто такое, что не позволяло Свиридову покойно и комфортно распустить мышцы и «чувствововать себя, как в мусорном контейнере»… То есть уютно.
– Зачем вы все это мне говорите? – холодно спросил Бородин.
– А затем! Затем, чтобы вы, наконец-то, объяснили мне общедоступно, коли уж я такой непонятливый уродился… зачем все постановочные трюки с лечением от алкоголизма и заботливым недельным уходом и кормежкой от пуза… разве что памперсы не меняли…
– Не меняли? – не изменяя каменного положения в кресле, спросил Бородин.
– Нет, не меняли, и я хотел бы пожаловаться и обратить на это ваше внимание! И вообще… я пускаю в расход ваших людей, а вы строите из себя заботливого опекуна. Так зачем я вам понадобился?
Бородин распустил свои тонкие губы в снисходительной улыбке и после паузы ответил:
– Ну хорошо, я вам скажу. В двух словах, без лирических отступлений, как вы просили. Одним словом, я хочу, чтобы вы… чтобы мы, – мягко поправился он, – возродили отдел «Капелла».
Призрак «капеллы»
Свиридов поднял голову и посмотрел на Бородина скорее насмешливо, чем удивленно.
– Что же вы молчите? – наконец заговорил тот. – Вы находите, что это плохая идея?
Владимир облизнул губы.
– Ну, – произнес он, – если уж вы упомянули «Капеллу», да еще в таком замечательном контексте и таким самоуверенным тоном, то позволю себе сказать: по всей видимости, вы знакомы с тем, чем занималась «Капелла», и, быть может, даже сами имели какое-то к ней отношение. Я ошибаюсь?