Вслед за ментами приехал черный «Лексус», который пропустили безропотно, даже не заглянув внутрь салона. Калитин и без того прекрасно знал, кто приехал.
…Черный «Лексус» остановился, не доезжая до загородного дома Боцмана метров пятидесяти. Из него вышел невысокий плотный мужчина лет около сорока пяти, в неброском черном костюме и черной шляпе, надвинутой на лоб. У него было широкоскулое лицо, узкий нос и чуть тяжеловатый, четко очерченный подбородок. Миндалевидные темные глаза смотрели остро и холодно. Сразу можно было сказать, что в этом человеке течет монголоидная кровь – быть может, ее и немного, но она весьма заметна.
Это и был знаменитый Китаец. Зловещий наперсник знаменитого вора в законе Боцмана, «серый кардинал», могущественный и влиятельный человек, который тем не менее никогда не светился на публике и не позировал на телевидении и пресс-конференциях.
Китаец приблизился к сразу напрягшемуся Орехову (Вадим Дмитриевич был сильно бледен и с трудом унимал крупную дрожь во всем теле) и сказал:
– Что тут? Серьезные люди?
– Серьезнее я давно не видел, – сказал Орехов.
– Ты, Грек, всегда склонен драматизировать ситуацию. Хотя почти десяток трупов за последние сутки – это действительно… неприятно. Значит, ты предлагаешь?..
– Воспользоваться подземным ходом, – тихо сказал Орехов, а потом, шагнув к Китайцу вплотную, быстро заговорил, пользуясь тем, что их никто не мог слышать: – Не мне напоминать тебе, что этот дом оформлен на Боцмана задним числом, уже после его смерти. А дом построили для тебя, и построили как раз на те деньги, которые ты взял из общака, за что тебя Батя едва не прихлопнул. И вот теперь, когда…
– Ты еще дай пресс-конференцию насчет того, что ты тут сказал, – невозмутимо прервал его Китаец. – Или выйди к ментам, которые там у шлагбаума переминаются. Уверен, что они тебя и на бис вызовут.
– У нас нет времени на разговоры.
– А вот с этим я соглашусь, – кивнул Китаец. – Значит, иного выхода, кроме как тобой предложенного, нет?
– Если мы будем ломиться в лобовую, то они всех положат. Профессионалы…
Китаец помолчал. Орехов напряженно смотрел на него, но думал, кажется, о чем-то своем. От напряжения он даже прокусил нижнюю губу, и по его подбородку потянулась тонкая ниточка крови.
– Ну что же, – наконец произнес Китаец. – Я думаю, что время настало. Я открою ход. Только при одном условии.
– Каком? – вздрогнув, спросил Вадим.
– Никого не надо брать живыми. Всех, кто будет в доме, уничтожить.
– Петю?..
– Его-то в первую очередь, сам понимаешь, – кивнул Китаец.
– И?.. – Орехов осекся, сам ужаснувшись тому, что он только что чуть было не ляпнул. Китаец, который уже было повернулся к нему спиной, живо на него глянул: