– Да я, знаешь, не…
– …не бедный человек, хочешь ты сказать? Да, ты не бедный. Это мне все известно. Но только все твои банковские счета мне известны. Их ты не трогал. Новых не открывал, по крайней мере у меня такой расклад. Если по-другому, это значит – играешь, значит – таишься. Ну так откуда деньги, корешок?
Человек в черном костюме снова начал кашлять. Паралитик сидел, опустив опухшие веки на глаза: ему было больно. Но ответа он ждал терпеливо и словно бы равнодушно. Секунда проходила за секундой, ответа не было. Но паралитик прекрасно знал, что его собеседник не посмеет промолчать. Так и произошло. Кашель прекратился, и зазвучали негромкие, вкрадчивые, с кошачьими интонациями, слова:
– Ты, наверно, получил не тот расклад. Совсем другая тут тема, понимаешь?
– Вот ты мне и объясни.
– Получены новые дотации из Москвы, которые перераспределены согласно договору. Наклевывается несколько бизнес-проектов, которые мы будем курировать, и, таким образом…
– Ты мне тут словами не виляй, как потаскуха задницей. Говори просто и по делу. Я человек простой, так что свои мудреные словечки ты мне не вклеивай, как парашнику очкастому.
– Ну хорошо. – Человек в черном костюме поднялся и стал вышагивать по комнате. Паралитик хотел сказать ему, чтобы он не метался, как ошпаренная кошка, но говорить было тяжело. – Хорошо, я объясню. Я сделал займ в банке. В «Далькредит-банке», мы в нем хороший пай имеем и скоро получим контрольный пакет. Впрочем, тебе это и так известно. Я занял деньги на строительство виллы. В конце концов, я заслужил. Обидно, когда мальчишка-беспредельщик, дятел, цуцик гнилой, вчерашний васек, начинает рассекать на джипаре, таскать телок в конуру-новье за сто «тонн» гринов и вести базар, как будто он Дато Ташкентский. Бабло паленое, кровавое. А когда я, заслуженный человек, хотя с твоими заслугами перед братвой мне, конечно, не сравниться, но все равно… когда я строю себе дом за городом, вот это почему-то вызывает вопросы.
Он замолчал и, видно, подумав, что убедил своего хозяина, занял прежнее место в кресле. Паралитик тоже молчал, но его изжелта-бледное лицо начало багроветь. Тяжелые вислые щеки задергались. Человек в черном костюме, увидев эти не шибко благоприятные признаки, снова выскочил из кресла, как черт из табакерки, и открыл было рот, но тут паралитик, подавшись вперед, рявкнул:
– Да что ты мне тут втираешь, чмо? Кредит в банке, кредит он взял! Ты кому тут будешь таким порожняком греметь, падла? Ты, блоха узкоглазая? Ты бабам будешь яйцами звенеть, а мне тут не мудозвонствуй! «Банк». Знаю я, какой это банк!