– Значит, так, Алексий, – строго посмотрел священник на диакона. – Пойдешь туда и посмотришь, чем они там будут заниматься, а потом быстро ко мне. Расскажешь, как и что… Давай! Одна нога здесь, другая там!
В глазах Алексия появился да так и застыл ужас.
– Я?!
– А кто? Я, что ли? – с раздражением переспросил священник.
Алексий громко сглотнул и посмотрел так жалобно, так убито, что у отца Василия на душе заскребли кошки.
– Ну? Чего еще? – недовольно спросил он.
– Узнают ведь…
– И что?
– Морду набьют… – опустил глаза долу Алексий.
– Дураком не будешь, не набьют, – поучительно сказал отец Василий. – В мирское переоденься, волосы под шапку, и вперед! Все! Дискуссия окончена.
* * *
Оставшись один, отец Василий прошел в пустой, безлюдный храм и долго молился у иконы Христа Спасителя, но ни успокоения душе, ни прозрения не получил. Так всегда бывало, когда он что-то делал не так… «Не надо было мне Алексия посылать! – тоскливо осознал он. – Такое искушение для молодой, нестойкой души!»
– Бог в помощь! – услышал отец Василий бодрый, сильный голос и оглянулся. В дверях стоял… костолицый.
Священник невпопад кивнул и замер. Чего-чего, а этого визита он не ожидал.
– Вы?!. – оторопело произнес отец Василий, хотя должен был сказать: «Что тебе здесь делать, прислужник сатаны?!»
– Ага, – улыбнулся костолицый. Он неторопливо прошелся по храму, острым взглядом окидывая храмовую утварь, и остановился прямо напротив священника. – Ладненько храм восстановили, почти как было.
– Тот же проект, – проглотил слюну священник и подумал, что сектанты, кажется, не врали, когда говорили, что их деды родом из этих мест. То, что храм когда-то был снесен, могли знать только местные.
– Вижу, – кивнул костолицый. – Жаль только, что здесь глухая стена – в старом проекте на этом месте окна были…
Священник оторопел. Действительно, в старом храме было на два окна больше, но, когда проект восстановления храма рассматривался в патриархии, там, бог весть из каких соображений, решили некоторые детали изменить. Но такие подробности знали только в той же патриархии, да три-четыре всерьез изучающих историю края устькудеярца…
– Удивлены? – усмехнулся костолицый. – Не удивляйтесь. Мы здесь всерьез и надолго… Кажется, так говорил Владимир Ильич?
Священник недружелюбно посмотрел на сектанта.
– Не боитесь, что господь накажет? – тихо спросил он.
– Нет, не боюсь, – широко улыбнулся костолицый. – Нас господь любит.
Он так подчеркнул это «нас», что каждому должно было стать совершенно ясно: православную церковь и вообще всех прочих господь любит куда как меньше.