Мужик замялся и наконец решился.
– Помирает Маконя. Просил вас прийти.
– Помирает? – переспросил священник и тут же вспомнил, в каком состоянии был Маконя у проруби. Наверное, только поэтому он и не пришел на праздник, и дежурную роль главного похабника и штатного задиры пришлось исполнять лысому…
– Ага, – кивнул мужичок. – Точно помирает. Вчера еще ничего был, а сегодня совсем хреновый стал – зеленый какой-то…
Отец Василий на секунду задумался и решил, что Веру навестить еще успеет, а вот к Маконе можно опоздать…
– Что ж, поехали, – хлопнул он лысого по плечу. – Ты на машине? А то я сейчас не на колесах.
– Ага! – радостно кивнул мужик. – Друган за перекрестком стоит, ждет.
* * *
До Шанхая они добирались минут сорок. «Друган» лысого оказался таким же помятым и непутевым; битый, грязный «зилок», на котором он приехал, вечно глох, и священнику два раза пришлось вылазить из кабины и ждать, когда это, с позволения сказать, «транспортное средство» прочихается и соизволит сдвинуться с места.
Они миновали и Костин дом, и железнодорожное общежитие, и клуб «Строитель», и лишь на самом краю города водитель с видимым облегчением остановил своего «железного коня».
– Приехали! – радостно ухмыльнулся он. – Вылезай!
Отец Василий спрыгнул на промасленный, черный от угольной пыли снег и направился вслед за лысым к маленькому, покосившемуся от времени дощатому строению. Где-то здесь родился, прожил свою непутевую жизнь, а теперь и умирал Маконя…
Они вошли в черную, разбухшую дверь, прошли темным, пропахшим гнилыми досками и старым тряпьем коридором и оказались в маленькой, почти пустой комнате. Старый, некогда окрашенный синей масляной краской ободранный стол, ведро с застоявшимися помоями, полтора десятка пустых бутылок в углу да железная кровать.
Маконя лежал, прикрыв глаза и сложив руки на груди. Отец Василий перекрестился, поставил на пол свой саквояж с церковными принадлежностями и подошел к кровати.
– Андрей, – позвал он.
Маконя молчал.
Отец Василий вздохнул, наклонился над умирающим, удивился и потянул воздух ноздрями… Точно: Маконя был мертв, и мертв как минимум двое суток – этот запах отец Василий прекрасно знал.
– Что же вы… – обернулся он к лысому и замер.
Лысого в комнате не было и в помине, а у дверей стояли два широкоплечих молодца с обрезками водопроводных труб в руках.
– Не понял… – протянул священник. – А где этот… что привел меня?
– Мы за него, – усмехнулся один из молодцев и двинулся навстречу священнику.
«Ну, с этими-то я справлюсь», – спокойно подумал отец Василий и вдруг увидел, что в дверь, вслед за этими двумя, входят еще двое…