***
Командир «чёрных автоматчиков» появился через минуту после вызова. Капитан Зосимов был тридцативосьмилетним бывшим десантником, большим и сильным, всегда ходившим в полевом камуфляже без знаков различия. Квадратный подбородок, холодные серые глаза и тяжёлый взгляд выдавали недюжинную волю и способность к решительным действиям.
— Вызывали, товарищ майор? — голос у Зосимова был заметно осипшим.
— Вызывал, — кивнул Сомов. Его била дрожь, к горлу подкатывала тошнота. Забрызганная мозгами и кровью каюта Белова произвела на него шокирующее впечатление.
— Произошли определённые события, о которых вы, наверное, слышали…
— Так точно, — наклонил голову Зосимов. Он входил в число самых осведомлённых людей поезда.
— Выводы, конечно, делать рано, но картина такова: старший лейтенант Кудасов сорвал боевой запуск, вследствие чего полковник Белов застрелился.
Зосимов невозмутимо слушал. За дверью каюты маячили двое его подчинённых — таких же крепких и плечистых ребят, как он сам, с автоматами наперевес. Правда, автоматы имели обычный боекомплект.
— Приказываю взять под стражу Кудасова до полного выяснения всех обстоятельств дела.
— Есть, — ответил Зосимов и, повернувшись через плечо, вышел.
У Кудасова отобрали пистолет и поместили в его же каюту, только у входа остался автоматчик. Так он просидел несколько часов. За это время направляющую с ракетой опустили на место, на боевой вагон поставили крышу, убрали домкраты. Поезд приобрёл обычный вид. Прибывшие из Ахтырска бригады ремонтников вместе с технической группой БЖРК восстановили рельсы. Комплекс был готов к отправлению. Вокруг него скопились десятки машин: оперативных со специальной раскраской и обычных, на которых прибыло милицейское, эфэсбэшное и гражданское начальство. Но никого из них за оцепление автоматчиков не пропускали.
Потом в поле, неподалёку от БЖРК приземлился вертолёт с военным командованием. Полковник Булатов, оступаясь на мягкой земле и огибая воронки, шёл впереди, на шаг от командира отставал Кравинский, Кандалин с Масловым замыкали процессию. На поле работали следователи прокуратуры и оперативники милиции: они фотографировали трупы, составляли протоколы, рисовали схемы места происшествия, собирали и описывали в протоколах оружие. Это показалось Булатову глупым. Следственная деятельность несовместима с широкомасштабными боевыми действиями. Закономерности войны не укладываются в масштаб судебных доказательств.
Булатов торопился — ему не терпелось увидеть жену. Жива ли? Не ранена? Он не знал, чем закончился бой, а про последующие события и не подозревал.