— Ничего так кобылки, — ворчливо проговорил Велеба, передавая Ване поводья, — ретивы только больно, умаялись мы с Максюткой. Ну да не впервой, и не такое бывало, хорошо еще их всего три, а не целый что ни на есть табун… Вот помню, в молодости, послал меня Далмат‑царь добывать себе лунного иноходца…
И старик стал долго и нудно рассказывать про свой поход в страну вечного мрака, где под темными небесами пасутся на черных лугах волшебные кони, быстрые, как ветер, и с глазами как полная луна. Ваня слушал, зевал, несколько раз попытался прервать Велебу и отблагодарить, но, заметив предостерегающий жест Максюты, замолчал.
— Теперича всю ночь будет рассказывать свои побасенки, — зашептал Максюта ему на ухо, — я уж его знаю.
— Спасибо, — Иван с чувством пожал его руку, — как мне отблагодарить вас?
— Отблагодарить? — изумился Максюта. — Да ты, друг Иванко, и так сделал для меня столько, что и передать не могу!
Ваня смутился, а Максюта, не отпуская его руки и кивая в нужных местах Будиволну, быстро шепнул:
— Только вот что, брат. Сегодня чем могли выручили, а уж завтра — не обессудь. С утра самого, с рассвета белого в путь‑дорогу отправляемся. Слыхал, небось, что у нас в царстве делается? — Он с отчаянием взглянул в глаза Ване, ища поддержки. — Вишь, чего Елисей задумал! Я как узнал — и сердце не на месте, так в груди и трепыхается, так и болит, и ноет. Как там моя Зарена?
— Так чего ж ты ждешь? — испугался Иван. — Хватай Велебу в охапку — и домой!
— Эх, Иванко, Иванко, — покачал головой опечаленный Максюта, — я бы и рад, да кони наши подустали, за день‑то мы их как умучили!
— А все из‑за меня, — сокрушенно проговорил Ваня, — если бы не я…
Но Максюта не дал ему договорить:
— Брат, зачем обижаешь? Я бы свету белого не взвидел, если бы тебе не помог!
Иван улыбнулся и похлопал Максюту по плечу:
— Брат!
— Брат, — кивнул тот.
Проснулась Веста, долго трясла головой, фыркала и наконец увидела Ваню. Зубасто ему улыбнулась; приметила двух незнакомцев, трех царских кобылиц и довольно хмыкнула:
— Ишь ты! Никак поймали?
— Поймали, — радостно подбежал к ней Максюта, — еще как поймали! А ты, знать, и есть Громовеста?
— Она самая, — ответствовала волчица, — а ты кто?
— Так Максюта же! — всплеснул руками он. — Никак Ванька тебе про меня не рассказал?
— Рассказал, рассказал, — успокоила его Веста, — как не рассказать! А ежели ты Максюта, то это, поди, Велеба?
Будиволн, рассказывающий душещипательную историю про поход к Северному морю, запнулся на полуслове и уставился на волчицу:
— Это еще кто?
— Это я. Веста, — представилась она, — верная спутница Иванушки.