— Так… А поехали-ка к Войтову, — решительно молвил Олег. — Надо крепко посовещаться…
Несмотря на то что договорились встретиться ровно в полдень, Караваев торчал на набережной с половины десятого. И вовсе не потому, что делать нечего, а дабы ситуацию контролировать и предотвратить какие-либо пакости со стороны контрагентов.
Впрочем, торчание сие Александру Николаевичу было не в тягость. Погода чудесная: тепло, по синему небу ползут ленивые облачка, солнышко ласково пощипывает за уши, тихие воды Белой вяло балуются с пригоршнями золотой листвы, скручивая из них затейливые поминальные венки уходящему лету. Так бы и сидел целую вечность, любуясь местными красотами и отдаляя по своей воле решающую минуту, когда потребуется собраться в комок, ощетиниться и показать, на что ты способен…
Александр Николаевич недаром мотался двое суток по окрестностям: местечко для встречи он выбрал как нельзя более удачное. Участок недавно отремонтированной набережной между причалом речного вокзала и павильоном игровых автоматов просматривался насквозь — спрятать засаду здесь было негде, и с обеих сторон был заблокирован грудами строительного мусора. То есть подскочить на машине прямо к скамейке, на которой восседал хранитель информации, скрутить его и бросить в багажник, возможным не представлялось. Даже при самом скверном варианте придется волочь метров сто, а то и поболее — в зависимости от того, в какую сторону потащат — к причалу или павильону. Вдоль набережной пролегает оживленная городская трасса, на обочине которой — с противоположной стороны от реки — располагается целый ряд круглосуточных ларьков — народу там куча, достаточно громко заорать, чтобы привлечь к себе внимание. С другой стороны, на самой набережной до вечера людей немного — немногочисленные праздные парочки удравших с лекций студентов да прогулочные пенсионеры с собачками. Если не орать да не драться, а тихо беседовать и скромно смотреть в полуоткрытый чемоданчик — вполне можно работать. Но самое главное, чем набережная привлекла Александра Николаевича, — это возможность осюрпризить контрагентов домашней заготовкой, на которую они вряд ли рассчитывали. В общем — понравилось нашему комбинатору тут. Аура здесь была какая-то такая… располагающая, что ли.
Эх, и удивился бы господин Караваев, скажи ему кто, что в этом самом месте, безотчетно ему приглянувшемся, два года назад его друга-недруга Марта «обули» на такую же сумму[28], которую сейчас надеялся получить он сам! Обули классически, переиграв прожженного авантюриста по всем пунктам. И что самое обидное — не какой-нибудь искушенный мастер интриг это был, суперразводной кидала, а самый что ни на есть заштатный архивариус, червь книжный, строящий свое базовое мировоззрение исключительно на основе проглоченной им в пыльном хранилище бездны пожелтевших страниц.