– Это не только мой, как ты выразилась, но и твой скачок, – ответил Полунин. – Если дела пойдут хорошо, мы станем очень богатыми людьми, купим дом за границей, сможем жить, ни в чем не нуждаясь. Антон сможет учиться за границей.
– А почему ты всегда говоришь обо мне и об Антоне? А ты что, не собираешься жить с нами? – задала встречный вопрос Анна.
– Ну и я, конечно, тоже, – слегка смутился Полунин. – Но ты же знаешь, что я должен работать, чтобы все это было, и я работаю.
– Да, ты действительно работаешь, – согласилась Анна. – Кому, как не мне, это знать. Я вижу тебя или рано утром, или поздно вечером. Так продолжается уже больше года, и вот опять у вас проблемы, и люди, с которыми ты связался, никак не могут договориться между собой. Другими словами, я скоро снова буду выходить в город в сопровожении Антона и его братвы.
Полунин бросил на жену быстрый взгляд исподлобья:
– По-моему, Антон из-за этого не огорчится. Насколько мне известно, он и без того немало времени проводит около тебя.
Анна пристально посмотрела на мужа и спросила:
– Ты что, ревнуешь меня к Синицыну?
– Нет, – ответил Полунин, – просто Антон с куда большей охотой сопровождает тебя в хозяйственных рейдах и прогулках, нежели занимается нашим совместным бизнесом.
– Антон – единственный человек, с которым я могу поговорить откровенно, – вступилась Анна. – Он понимает, как тяжело жить женщине с человеком, для которого работа важнее дома и семьи.
– Ну хватит, – резко оборвал ее Полунин. – Ты знала, за кого выходишь замуж, и жила со мной так все эти годы. Почему именно сейчас, когда у меня возникли трудности, которые требуют много времени и сил, ты начинаешь высказывать свои претензии?
– Потому, что именно сейчас у меня кончилось терпение, я устала от одиночества и мне горько понимать, что я не могу составить конкуренцию твоей работе, – после этих слов Анна решительно поднялась и выбежала из комнаты, закрывшись в своей спальне.
Полунин устало закурил и с грустью подумал: «Да… проблемы редко приходят ко мне поодиночке. Вот и сегодня навалилось все сразу. И в бизнесе не все гладко, а тут еще семейные неурядицы…»
* * *
Ранний летний рассвет уже наступил, когда в город по Московскому шоссе въехали две машины.
В белой «Волге» сидело четверо мужчин. Следом за ней, на расстоянии метров трехсот, ехал темно-серый фургон «Газель», управляемый лишь одним шофером и при этом до отказа набитый картонными коробками с импортными фруктами, преимущественно цитрусовыми и бананами.
В обеих машинах находились портативные рации, по которым пассажиры «Волги» и шофер «Газели» связывались между собой, корректируя скорость движения и предупреждая о возможных остановках на трассе.