Несомненно, Е. П. Строганова-Трубецкая сама участвовала в создании проекта и в строительстве братцевского дома, одинаково интересного и по планировке, и по общей композиции, и по характеру решения фасадов.
Квадратный в основании, он имеет по бокам полукруглые выступы. Фасады же его отмечены выступами-ризалитами, которые украшают портики на двух парах сдвоенных колонн. Верхний этаж здания имеет балкон, на который выходят большие полукруглые окна. Внутри центр дома составляет большой круглый зал, увенчанный куполом, в свое время богато отделанный лепниной и плафонной живописью, причем на его стенах находилось пейзажное изображение братцевской усадьбы, судя по известному примитивизму живописи выполненной местным крепостным художником.
По всей вероятности, имела особый смысл для обитателей Братцева поставленная перед главным входом мраморная скульптура, изображающая Венеру с Амуром. Вся усадьба приобретает обновленный вид. Переделка затрагивает и убранство церкви, выполненное еще при Б. М. Хитрово, и внешнюю декорировку стен, которая приобретает элементы псевдоготики.
Справочники и труды по архитектуре, изданные в последние годы, безоговорочно называют автором проекта Братцева А. Н. Воронихина. Правда, чертежей, подписанных им, нет, и основанием для подобного утверждения служит только сравнительный стилистический анализ. Несомненно, определенное сходство есть, но — мог ли именно А. Н. Воронихин заниматься Братцевым и получить на него заказ? Как-никак он считался побочным сыном А. С. Строганова, постоянно находился при нем и вряд ли в условиях полного семейного разлада мог что-либо сделать для жившей с И. Н. Римским-Корсаковым бывшей супруги отца. И захотела ли бы сама Е. П. Строганова-Трубецкая воспользоваться его услугами?
В 1811 году А. С. Строганова не стало. Однако оформлять свои отношения с И. Н. Римским-Корсаковым законным браком без малого семидесятилетняя хозяйка Братцева не захотела. Тем не менее после ее смерти, последовавшей в 1815 году, поместье унаследовал именно он. Е. П. Строганова-Трубецкая имела в виду не столько его интересы, сколько интересы их единственного общего сына, Василия Николаевича Ладомирского, получившего благодаря хлопотам отца дворянство, но никогда не называвшего Корсакова иначе как «незабвенным благодетелем»: положение незаконнорожденного требовало соблюдения определенных условностей. Те же слова наследник поместил и на могиле И. Н. Римского-Корсакова, в склепе у братцевской Покровской церкви. Постройка Б. М. Хитрово стала местом фамильного погребения новой семьи.