Элис не смотрела на него.
– Тебя знали в том… секс-клубе.
– Я был в «Хилтоне» на рождественской вечеринке, и Мари… в общем, мне позвонили из клуба. Вы приехали раньше, и вас впустили по ошибке. – Николас поднял руку к лицу и устало потер лоб. – Где ты была весь вечер? Я пытался найти тебя.
– Все же тебя знали в клубе, – повторила Элис. – Ты бывал там раньше.
– Я ходил туда три года назад, когда был молод и глуп. – Он присел на край кровати, положив ногу на ногу. – Это место для безумцев и любопытных юнцов. – Николас снял ботинок и бросил его на пол. – Мне не нужно наказывать себя.
– Наказывать себя?
– За то, что богат. – Он стащил носок и, морщась, потер кончики пальцев. – Лакис, – сказал он, не глядя на шофера, – ступай поспи немного.
– Нет! Что ты выдумал? – воскликнула Элис, когда он снял другой ботинок.
Слишком поздно – она услышала, как за Лакисом захлопнулась входная дверь.
– Верни его! Ты не можешь здесь оставаться!
Николас швырнул ботинок на пол.
– Могу.
– Нет, нет, я хочу, чтобы ты убирался! – Элис внезапно почувствовала невероятное волнение, вызванное его близостью. Его сильное тело в белой рубашке и черных брюках заключало в себе нечто опасное и в то же время притягательное для Элис.
Он вновь нахмурился.
– Лакис приедет за мной утром.
– Нет! Ты не останешься… тебе здесь не место. – Элис забилась в угол кровати. – Боже, как можно думать о сексе после ужасов того заведения! – Она поежилась. – Почему вообще молодая девушка позволяет делать с собой такие отвратительные вещи!
Николас стащил другой черный ботинок.
– Быть может, ей это нравится?
– Но ведь ты так не думаешь?
Он сел рядом с ней на кровати, в черных брюках, черных подтяжках, свисавших у бедер, и тонкой белоснежной рубашке, в расстегнутом вороте которой виднелась поросль жестких темных волос. Его тело обладало мощью, красотой и излучало напористую сексуальность.
Элис с удивлением обнаружила, что боится его.
Боится южного вспыльчивого характера, капризного высокомерия, неуемной энергии и патологической подозрительности.
Он слишком похож на Роберта, подумала она в отчаянии. На всех тех безжалостных людей, которых она так ненавидела. Полюбить кого-нибудь вроде него означало бы погубить себя. Он был страшно требовательным. Элис не могла смириться с этим; она слишком долго и упорно боролась, чтобы обрести свободу и независимость.
Паллиадис не спеша приблизился к ней. Их глаза встретились, и Элис замерла под его темным вопрошающим взглядом.
– Кто ты? – повторил он мягко, большим и указательным пальцами прикасаясь к ее лицу и поворачивая его к себе. И вновь этот проницательный взгляд. – Ты тоже собираешься убить меня? Что случится со мной, прекрасная Элис, когда я запутаюсь в твоих сетях?