Они оба не замечали мужчину, приближавшегося к ним из внутреннего дворика Дома Лувель, где стояли припаркованные машины.
– Ты повредишь мне руку! – Элис извивалась в железных тисках его рук. – Не я устраиваю новую сцену, а ты!
Когда Николас грубо дернул ее к себе, позади них раздался голос:
– Эй! Мне кажется, леди желает, чтобы ее оставили в покое.
Элис поняла, что сейчас произойдет, когда услышала голос Кристофера Форбса. Корреспондент с непокрытой головой и без пальто встал между ними.
– Она хочет, чтобы вы отпустили ее, – повторил он снова.
Николас Паллиадис даже не посмотрел на него.
– Не вмешивайтесь. Это вас не касается.
Форбс сделал одно едва уловимое движение, и Элис услышала отчетливый звук удара. Николас Паллиадис пошатнулся. Корреспондент быстро двинулся вперед, но прежде чем он успел нанести следующий удар, Паллиадис провел прием карате. Элис услышала крик боли.
На шум прибежали сотрудники Дома Лувель. Первым показался Абдул. Шофер Паллиадиса тоже выпрыгнул из лимузина. Он бросился к Николасу и прижал его спиной к «Даймлеру», оба соперника разъяренно кричали друг на друга.
Подбежал сын Абдула Карим, чтобы убедиться, что его отцу не требуется помощь. Элис закрыла лицо ладонями. О Боже, сейчас только не хватало появиться Джексону Сторму!
– Скорее, скорее! – приказал араб-портье.
Он подтолкнул Кристофера Форбса к деревянным воротам, и Элис ринулась следом. Карим захлопнул за ними ворота. Оказавшись во внутреннем дворике, Кристофер осторожно прикоснулся к кровоточащим губам.
– Что за сукин сын! – произнес он, переводя дыхание. – Я так хотел отделать его в отместку за ту ночь, но упустил свой шанс.
– Он сумасшедший. – Элис прислонилась к каменной стене дворика, прикидывая, слышал ли их кто-нибудь еще. – Ты ранен?
Вглядевшись в Кристофера в полумраке дворика, она обнаружила, что он ухмыляется.
– Мой дантист будет счастлив узнать, – невнятно произнес корреспондент, – что я не потерял ни одной передней коронки.
Он достал платок и стер алую струйку, сбегавшую вниз по его подбородку.
– Гляди веселей, красотка, – подбодрил он ее. – Дело стоило свеч. Потому что теперь я знаю, кто ты такая.
– Ситуация весьма скользкая, – признал Джек Сторм.
Он положил обутую в дорогой ботинок ногу на угол письменного стола и откинулся на спинку кресла, разглядывая новую лепнину на потолке административного офиса. Последние дни стук плотничьих инструментов сменился острым, вяжущим запахом краски, что означало скорое окончание реконструкции здания.
Питер Фрэнк выглядел взволнованным.
– Понимаешь, Джек, мы могли попасть в настоящую историю, я постарался проверить слухи о том, что они подрались несколько недель назад и он пытался сорвать с нее одежду.