Там она достала из пакета две бутылки водки, пачку сигарет, батон, банку килек в томате и палку колбасы. Напоследок к этому была присовокуплена бутылка газированного напитка «Радуга».
— Ох, и зае.лась я сегодня! — потягиваясь, протянула Ковалева, плюхаясь на стул. — Давай, Мариш, выпьем!
— Это у тебя откуда? — удивленная таким продовольственным изобилием, спросила Канарейкина.
— Заработала! — хвастливо сказала Яна, открывая бутылку. — Подай стаканы.
Марина молча достала два стакана для водки и один для газировки.
— Давай, Мариш, за то, чтоб побольше было мужиков с деньгами! Которые эти деньги на нас бы тратили!
С этими словами Ковалева опрокинула в рот содержимое стакана. Отрезав от палки колбасы толстый неровный кусок, она принялась жевать его.
Глаза ее помутнели еще больше — видимо, она ухе достаточно приняла сегодня.
— Я, Маришка, скоро заживу, вот посмотришь! — начала разглагольствовать на любимую тему Яна, раскачиваясь на стуле. — Я еще покажу, что я ого-го! Сегодня вон три сотни заработала!
— На одном? — удивилась Марина, ломая голову, какой дурак дал Ковалерой триста рублей за секс.
— На шестерых, — буркнула Яна. — Ну и чо? От меня не убудет, я и десятерых приму. Лишь бы деньги были!
— Ты вот что, — напомнила ей Канарейкина. — Когда Генкой всерьез займешься?
— А чего Генкой? — беспечно хлопая глазами, спросила Ковалева, по-новой наполняя стаканы. — С Генкой и так все ясно.
— Он дал тебе деньги? — встрепенулась Канарейкина.
— Не дал, но даст! Куда он денется? Он же у меня вот где! — Ковалева сжала свой здоровенный кулак и погрозила им перед носом Канарейкиной. — Ой, вот же тоже козел! Господи, за что только мне одни козлы попадаются? — театрально вздохнула она.
— Когда даст? — не отставала Канарейкина.
— Ой, да когда захочу! А ты-то чего переживаешь? — пожала она плечами.
— Как это — чего? — удивилась Канарейкина. — Это вообще-то и мои деньги тоже.
— С какой это стати твои? — округлила глаза Ковалева.
— А с такой! Кто тебя на эту историю надоумил, а? Не я разве?
— Ну ты, — мотнула головой Ковалева. — Но сделала-то все я!
…План насчет рождения ребенка, а затем и предъявления его якобы папаше принадлежал Канарейкиной. Она уговорила Ковалеву не делать аборт, а потом пройтись по всем своим сожителям и предъявить дитя каждому наудачу. Типа кто признает. Но никто почему-то признавать не хотел. На Шатрова сначала рассчитывали, потому что он был мягкотелым и обладал квартирой. Разочарование наступило тогда, когда выяснилось, что в этой квартире прописаны первая жена и дочь. С остальными по тем или иным причинам тоже вышла осечка. Ковалевой пришлось родить ребенка и уехать к себе в Большие Дурасы. Время от времени она появлялась в городе, подрабатывала собой на улице и уезжала обратно в село, где жила тем, что гнала вместе с матерью самогон.